Элегантный дом в стиле романтического рационализма | Архитектурные проекты

Авторы проекта: архитектор Александр Зусик при участии архитектора Татьяны Тумановой, конструктор Антон Сутягин (г. Москва)

Стильный двухэтажный дом с благоустроенным цокольным этажом и мансардой возведен по индивидуальному проекту в коттеджном поселке премиум-класса, расположенном рядом с Москвой. Он стал отражением личности своего владельца — успешного бизнесмена, интеллектуала, ценителя искусств и коллекционера.

Общая площадь – 1300,0 м². План дома

Авторы проекта определяют стиль дома, получившего название «Вилла К», как романтический рационализм. На его образ оказали влияние работы Генри Ричардсона — американского архитектора, одного из основоположников чикагской школы. В проекте органично сочетаются принципы симметрии и асимметрии, исторические мотивы и лаконичность современных форм.

Особую пластичность фасадам придал иранский травертин — высокопрочный природный материал, которым облицован дом. Его выразительная текстура и теплый оттенок гармонируют с кровельным покрытием из оксидированной меди, оконными рамами из темного дерева и цоколем, выложенным казахским куртинским гранитом. Такая палитра тонов и текстур органично сочетается с красками природы — корой и хвоей вековых сосен и елей, окружающих особняк.

При разработке проекта было важно сохранить растущие на участке деревья, поэтому дом в плане сделали максимально компактным. Его композиция строится вокруг «световода» — светового фонаря в кровле, освещающего три уровня дома и связывающего их воедино.

Благодаря большой площади остекления в доме светлее, чем на участке: свет, проникая внутрь отовсюду, отражается от зеркальных стекол, которыми облицованы ограждения «световода», проходящего через мансарду. Из гостиной с полукруглым эркером, высота окон которого составляет семь метров, открывается великолепный вид на участок: природа становится фоном для повседневной жизни. Дополнительный свет поступает через «световод» в перекрытии.

Цокольный этаж задуман как пространство для отдыха. Здесь находятся домашний кинотеатр, бильярдная, винный погреб, бар, тренажерный зал и зона спа с сауной, тепидариумом и купелью. Все 140 ступеней лестницы, соединяющей этажи дома, — разной ширины, что превращает ее в динамичную скульптурную композицию.

Выклеенный из дуба массивный поручень опирается на балясины из нержавеющей стали. Расположенный на цокольном этаже тепидариум — теплая комната с подогреваемыми полами и стенами — облицован золотистой мозаикой. Здесь оборудованы купель и душевая.

Большую часть первого этажа занимает двусветная гостиная с диванной, каминной и столовой зонами. К гостиной примыкают кухня с местом для завтраков в остекленном эркере, кабинет-офис с отдельным выходом на участок и гостевая спальня.

Площадь кухни составляет почти 30 метров, это изолированное помещение с примыкающей к нему кладовой. На террасе, расположенной рядом с гостиной, — зона релакса на открытом воздухе с летним камином.

Второй этаж — приватный, со спальнями, ванными, гардеробными и кабинетом. Над каминной зоной расположены гостевые апартаменты с балконом, над столовой — хозяйские. Геометрию интерьера подчеркивает закарнизная подсветка. Украшает жилое пространство камерная скульптура из коллекции заказчика.

Зона отдыха у камина сформирована кожаными креслами с высокими, декорированными каретной стежкой спинками и журнальным столом, инкрустированным ценными породами натурального камня и металлом. Холл-галерея второго этажа используется в качестве библиотеки. Книжные шкафы ступенчатой формы изготовлены на заказ.

В мансарде, освещенной через «световод» и слуховые окна, размещена детская игровая зона.

Знаковую роль в интерьере играет коллекция реалистичной пейзажной живописи владимирской школы, созданная отцом владельца дома.

Текст: Светлана Кононова
Фото: Зинон Разутдинов

Дом Романтизм

Двухэтажный дом 15 х 10 м, 255 кв. м.

Площадь: 255 м²

Цена: 8,039q

Эконом 49.14м

Площадь: 49 м²

Цена: Договорная

Проект дома 002-1

Площадь: 89 м²

Цена: 20,000q

Современный дизайн

Площадь: 295 м²

Цена: 14,500q

Проект каркасного дома.

Площадь: 160 м²

Цена: 15,000q

Что такое романтизм и как он изменил мир • Arzamas

Текст и иллюстрации

Разговор о романтизме в изобразительном искусстве я начну с двух эпиграфов, которые имеют отношение вовсе не к живописи, графике или скульптуре. В 1824 году Петр Вяземский написал Василию Жуковскому:

«Романтизм, как домовой: многие верят ему; убеждение есть, что он существует, — но где его приметы, как обозначить его, как наткнуть на него палец?»

Это блестящее описание неопределенности не только термина, но и самой ситуации с романтическими художествами. И, как я постараюсь показать в своем разговоре, единого романтизма в изобразительных искусствах, наверное, не было — были романтизмы. Как можно, например, поставить рядом Делакруа и Фридриха? Что их объединяет на уровне поэтики, кроме того, что оба пользуются кисточкой, которую макают в масляные краски? В общем, практически ничего. А вот на уровне эстетики они действительно принадлежат к некой большой целостности, которую мы попытаемся описать. 

Второй эпиграф — это написанное летом 1825 года ироническое послание «К Родзянке» Александра Сергеевича Пушкина, которое начинается так: 

Ты обещал о романтизме,
О сем парнасском афеизме
Потолковать еще со мной. 

Как часто бывает у Пушкина, это абсолютно литая формулировка, бьющая точно в цель: романтизм — не что иное, как парнасский атеизм, то есть, на мой взгляд, отрицание единых законов художества. На смену одной красоте приходит много красот. Протеистичность романтизма, невозможность его уловить, — принципиальная особенность, и в изобразительных искусствах она, может быть, видна едва ли не лучше, чем в искусствах словесном, музыкальном, театральном и других. 

И еще одна оговорка: любой разговор такого концентрированного рода требует генерализации. Но надо очень четко осознавать, что любое жесткое утвержде­ние, которое я сделаю, содержит полстраницы исключений, как в английской грамматике. Более того, в очень большой степени романтизм, возможно, — искусство исключений. Делакруа не создал школу, но подлинное наследие Делакруа — это Эдуард Мане, импрессионизм и постимпрессионисты. 

В отношении изобразительных искусств, как и в отношении других областей творчества и жизни, можно говорить о базовых романтических началах: о приоритете чувства над разумом, о понимании жизни, природы, истории как стихии страсти, об интуиции, о прозрении как основной форме познания и творчества. Внешний мир во многом является либо манифестацией скрытых от нас подлинных начал: божественных, мистических и так далее — либо проекцией душевного состояния художника и зрителя. 

В романтизме одна универсальная норма сменяется множеством индивиду­альных концепций, при этом в нем идут непрекращающиеся попытки породить новую универсальность, а в изобразительном искусстве — новый стиль или Gesamtkunstwerk, интегральную художественную целостность. И это уничто­жение нормативности прямо связано с расширением границ допустимого в искусстве, не имевшего прецедентов в творчестве прошлых столетий. Эти принципы в той или иной степени можно проследить в произведениях, о которых мы будем говорить, но языки для выражения этого комплекса представлений в романтизме крайне разнообразны. Скажу еще раз: нет романтизма, но есть романтизмы. 

В пределах искусствоведческой номенклатуры назвать романтизм стилем будет грубой ошибкой именно потому, что единой поэтики он не сформиро­вал. Принято и очень удобно рассматривать романтизм в искусстве как жесткую альтернативу неоклассицизму XVIII столетия с его античным идеалом, гармонической, замкнутой в себе структурой, уравновешенной композицией, нейтральным колоритом и благородным, чаще всего трагиче­ским, сюжетом. Все это Иоганн Иоахим Винкельман  Иоганн Иоахим Винкельман (1717­–1768) — немецкий искусствовед, основоположник современных представлений об античном искусстве и археологии.  в свое время определял как главную отличительную черту, общую для греческих шедевров. Он имел в виду благородную простоту и спокойное величие. 

Я думаю, такая схема восходит к периоду самоутверждения французского поколения романтиков 1820-х годов, когда в пространстве художественной выставки и на театральных подмостках отчетливо оформился конфликт классицистов и романтиков, кульминацией которого стал салон 1824 года — салон романтической битвы, где наглядно столкнулись две концепции: романтическая, олицетворенная Делакруа, и академическая, классицисти­ческая, представленная Энгром. Они же столкнулись и на премьере трагедии Виктора Гюго «Эрнани» зимой 1830 года  Пьеса, поставленная накануне Июльской революции 1830 года, воплощает торжество романтизма над классицизмом. Главным персонажем вместо античного героя становится разбойник Эрнани, выступивший против короля, во главу угла ставятся бунтарские идеи и свободолюбие — и публика принимает постановку бурными аплодисментами, а в предисловии к «Эрнани» сам Гюго напишет: «Новому народу нужно новое искусство»..

Но такая схема не позволяет нам понять, откуда романтизм вырос, и очень серьезно его упрощает. Формирование романтизма — это долгий и охваты­вающий последние десятилетия XVIII века процесс и в эстетике, и в словес­ности, и в изобразительных искусствах. 

Обратим внимание на то, когда выходит манифест неоклассицизма, трактат Винкельмана «Мысли о подражании греческим произведениям в живописи и культуре», и когда появляется важнейшее для контекста формирования романтизма «Философское исследование о происхождении наших идей возвышенного и прекрасного» ирландца Эдмунда Бёрка. Книга Винкельмана выходит из печати в 1755 году, а трактат Бёрка — в 1757-м, то есть на самом деле идеология двух антагонистов формируется параллельно. 

Почему нам важен небольшой трактат Бёрка? Описывая и концептуализируя понятие возвышенного, sublime, Бёрк придает современный характер катего­рии, известной со времен античности. Он пишет: 

«Аффекты, относящиеся к самосохранению… вызывают восторг, если у нас есть идея неудовольствия и опасности, но сами мы в действитель­ности не находимся в таких обстоятельствах. <…> Все, что вызывает этот восторг, я называю возвышенным  Sublime в оригинале.. Аффекты, относящиеся к самосо­хранению, являются самыми сильными из всех аффектов». 

Что это за аффекты? Какие явления вызывают те состояния, когда ты трепе­щешь от возможной опасности, но прекрасно осознаешь, что защищен? Тьма и неизвестность, сила, огромность, бесконечность, непрерывность и едино­образие, громкий звук и внезапность, гроза, артиллерийская канонада и, как ни странно, сахарные плантации, потому что эти поля монотонно уходят до горизонта и разрушают наше представление о пределе.

Я признаюсь, что однажды пережил бёрковское «возвышенное», когда туристический пароходик вошел в подкову Ниагарского водопада. Тебя болтает, тебя пронизывают капли воды, ты теряешь ощущение времени и пространства, и когда ты, наконец, отплываешь оттуда, ты довольный и счастливый. Думаю, Эдмунд Бёрк согласился бы с моим переживанием. 

Но мы говорим об изобразительном искусстве, и важно подчеркнуть: то, что описывает Бёрк, — это не впечатления созерцателя художественных произве­дений. Это впечатления человека как такового. Собственно говоря, он фикси­рует состоявшееся, но все еще не нашедшее вербальной философской леги­тимности чрезвычайное расширение опыта человека, европейца XVIII века, — опыта эстетического, но, что еще важнее, экзистенциального. То есть он опи­сывает огромный спектр явлений, которые нельзя классифицировать как прекрасные или безобразные. Эстетическая нормативность размывается уже на этом уровне, как и этическая допустимость, связанная с переживанием прекрасного. Это позволяет нам говорить о колоссальном расширении тема­тического диапазона, за которым идет потребность в новом художественном языке. 

До того, как Бёрк модернизировал понятие возвышенного, явления, в том числе художественные, описывались как прекрасные или безобразные. Это схема, но она помогает нам понять, чем Бёрк хорош, чем он так важен и почему он в общем современен: он вводит в наше легитимное восприятие и нашу практику широчайший диапазон явлений, до этого не имеющих эстетической прописки. Эти явления происходят из очень серьезного изменения опыта европейского человека той поры. 

В пределах, очерченных Бёрком, колоссально расширяется тематический диапазон искусства, и за этим расширением идет потребность в новом изобразительном языке. Художники начинают писать извержения Везувия, которые возобновились после почти пятисотлетнего перерыва, альпийские пики, водопады. Но здесь существенно то, что поначалу это скорее просто мотивы, которые они с большей или меньшей достоверностью предъявляют нам, как если бы мы созерцали эти катастрофы, ущелья, ледники и прочее с безопасного расстояния. 

1 / 2

Уильям Тернер. Чертов мост и ущелье Шолленен. 1802 год © Tate

2 / 2

Уильям Тернер. Снежная буря. Переход Ганнибала через Альпы. 1812 год© Tate

Это очень хорошо видно, например, по акварели Уильяма Тёрнера, который в 1802 году, в краткий промежуток мира в Европе, смог посетить континент и зарисовал знаменитый суворовский Чёртов мост  Сражение за Чёртов мост (25 сентября 1799 года) — одна из самых ярких побед Швейцарского похода Александра Суворова в Альпах. Мост был единственной перепра­вой через реку Рёйс в этой местности, и проход к нему вел сквозь узкий тоннель, «Урнерскую дыру», — оборонять горную тропу из этой позиции французы могли очень долго. Суворов послал два отряда в обход, и, пока русские войска атаковали тоннель, отряды зашли в тыл оборонявшимся. Опасаясь оказаться в окружении, французы стали отступать, попытавшись подорвать мост, но разрушить удалось только неболь­шую его часть. Русские тут же заложили разлом досками и продолжили наступление, вынудив французов бежать. . Перед нами горбатый мост над бездной, скальные отроги, и это довольно достоверное воспроиз­ведение действительности. А через десять лет Тёрнер активизирует память об этой поездке и пишет огромный пейзаж «Снежная буря. Переход Ганнибала через Альпы», где композиция абсолютно сдвинута — все закручено, как водоворот, — и ощущение возвышенного рождается уже не из мотива, на ко­торый мы смотрим, как туристы. Сама живопись Тёрнера, почти абстрактная и по крайней мере на двух третях этого полотна изображающая бурю, застав­ляет нас впитывать это ощущение и переворачивает зрителя уже как некая сила, овладевающая им. От новой темы мы переходим к новому живописному языку. 

Здесь мне хочется сказать, что широкое понимание возвышенного помогает нам ощутить один парадокс и уйти от навязчивой схемы, где романтизм является ответом на классицизм, на искусство, ориентирующееся на антич­ность, искусство гармоническое и так далее. Этот классицизм XVIII века формировался на римской почве, где встречались художники из самых разных уголков Европы — от Ирландии до Швеции, от Франции до Германии. Рим, который был колоссальным полем руин, сам по себе давал этим художникам пример возвышенного, потому что те случающиеся на водопадах и горных пиках аффекты, которые Бёрк усматривает в современном человеке, пережи­ваются в Риме, например в Колизее, в развалинах императорских терм, при созерцании акведуков. Этот колоссальный масштаб руин и дает худож­никам, которые приехали в Рим за гармонической античностью, тот самый экзистенциальный эффект возвышенного, который этой гармонии властно противостоит. 

Генри Фюсли. Художник, потрясенный величием античных развалин. 1778–1779 годы Kunsthaus Zürich

Давайте посмотрим на монохромную акварель, которую создал швейцарец Генри Фюссли, осевший позднее в Англии и ставший одним из важнейших романтических художников. В 1778–1779 годах он как бы изображает себя — мы не видим лица — прильнувшего к огромной каменной ступне, осколку колосса, над которым возвышается длань с указующим перстом. На самом деле это совершенно реалистическая зарисовка, потому что перед нами осколки колосса Константина, которые сейчас можно увидеть во дворе Капитолийского музея в Риме. 

Но контраст маленькой фигуры, ошеломленной античными развалинами, и помогает понять, насколько определенная часть классицизма была наполнена восхищением, страстью, которые не вяжутся с представлением о классике, — наоборот, это именно романтические качества. 

1 / 5

Джованни Баттиста Пиранези. Офорт из серии «Воображаемые темницы». 1761 годPrinceton University Art Museum

2 / 5

Джованни Баттиста Пиранези. Офорт из серии «Воображаемые темницы». 1761 годPrinceton University Art Museum

3 / 5

Джованни Баттиста Пиранези. Офорт из серии «Воображаемые темницы». 1761 годPrinceton University Art Museum

4 / 5

Джованни Баттиста Пиранези. Офорт из серии «Воображаемые темницы». 1761 годPrinceton University Art Museum

5 / 5

Джованни Баттиста Пиранези. Офорт из серии «Воображаемые темницы». 1761 годPrinceton University Art Museum

Можно вспомнить серию, сюиту офортов  Офорт — разновидность гравюры на метал­ле, создаваемая с помощью травления поверхности кислотами. Офорт появился в начале XVI века.  Пиранези «Воображаемые темницы». С одной стороны, они конструируются из мотивов, известных всякому путешественнику и архитектору по римским развалинам, а с другой стороны, представляют собой какую-то архитектуру, не имеющую начала и конца, пространство, развивающееся без логики, вне наших пределов, узников-гигантов, скованных цепями, пыточные орудия. Все это предстает как некий портрет смятенной души. Неслучайно эта сюита оказалась важной для Томаса де Квинси, автора бестселлера начала XIX века «Исповедь англичанина, употребляющего опиум». 

Таких примеров перенапряженной античности очень много дает интерна­циональный «римский кружок», который обычно относят к классицистам: ирландец Джеймс Барри, швейцарец Иоганн Генрих Фюссли, датчанин Николай Абильгор и многие другие. Я бы отнес к этому контексту и англи­чанина Джона Флаксмана, который известен, например, как изысканный дизайнер веджвудовской посуды. 

1 / 4

Джон Флаксман. Иллюстрация к «Иллиаде». Издание 1805 годаRoyal Academy of Arts, London

2 / 4

Джон Флаксман. Иллюстрация к «Иллиаде». Издание 1805 годаRoyal Academy of Arts, London

3 / 4

Джон Флаксман. Иллюстрация к «Иллиаде». Издание 1805 годаRoyal Academy of Arts, London

4 / 4

Джон Флаксман. Иллюстрация к «Иллиаде». Издание 1805 годRoyal Academy of Arts, London

Но для современников Флаксман был крайне важен. Он был абсолютной звездой в течение довольно короткого времени в конце XVIII — начале XIХ века, потому что бестселлером стали его иллюстрации к «Илиаде», которые были опубликованы в 1793 году. Это линеарные рисунки, где все изобра­зи­тельные средства сведены к контуру. Здесь нет глубины, нет цвета и нет перспективы — такое ощущение, что перед нами ожившие рисунки античных ваз, которые Флаксман, безусловно, изучал. Изучал он их, может быть, даже не столько по оригиналам, которые начали раскапываться во время открытия Помпеев и Геркуланума, сколько по книге Уильяма Гамильтона, британского посла в Неаполе, которая и сделала греческую вазопись доступной для евро­пейцев. Тогда полагали, что эти росписи — этрусская древность. 

Иллюстрация из книги «Коллекция этрусских, греческих и римских древностей из собрания Уильяма Гамильтона». 1766 годBoston Public Library

Эта самая элементарная простота, когда все изобразительные средства сводят­ся к линии, простота, которая предполагает, что чем древнее, тем лучше, чем проще, тем благороднее и нравственнее, была оружием Флаксмана. В конечном счете он доходит до таких изображений, как видение, иллюстрирующее «Боже­ственную комедию» Данте, когда мы видим только концентрические круги со слабым контуром человека в середине. То есть Флаксман идет по пути редукции изобразительных средств к примитивности, по которому потом пойдет Малевич. 

Флаксмана очень просто поставить рядом с классицистами из-за иллюстраций к «Илиаде», греческих героев, довольно уравновешенных композиций, прямой отсылки к греческому прототипу. Но если мы чуть сменим оптику, окажется, что Флаксман — это про элементарное, про примитивное, про древнейшее и, кроме того, про эмансипацию изобразительного средства. Он сводит изобра­зительные средства к предельной простоте и элементарности. Подобного рода конструкции мы найдем уже в абстракционизме начала ХХ века. 

Благодарными зрителями Флаксмана оказалась группа молодых художников, учеников Жака-Луи Давида, который тогда был лидером французской школы и лидером классицизма. Они явно испытывали неудовлетворенность своим учителем: его серьезностью, его назидательностью, его велеречивостью. А у Флаксмана они находили те самые простоту и подлинность, элементар­ность, которая символизировала для них подлинное искусство. 

Звали их «бородачи» или «мыслители»; у них было несколько смешных кличек, и они действительно не брили бороду, как требовали правила хорошего тона в то время, стремясь походить на древних мудрецов. Главой этой группы был харизматичный Морис Кай или Морис Ке, который умер в 1803 году, будучи двадцати с чем-то лет от роду. Мы очень мало знаем о них, но то, что знаем, говорит: перед нами первый случай не только художественной коммуны или художественного братства в современном понимании этого слова, но и, пожа­луй, первый подход к концептуальному искусству, потому что концептуальное искусство — это одна из производных романтической эстетики.  

В какой-то момент эти художники, стремящиеся к простоте, пытавшиеся писать великого шотландского барда Оссиана, «Гомера Севера», который символизировал для их поколения седую древность и европейскую идентич­ность, просто отказались от того, чтобы что-то изображать, и перешли к размышлению. От творчества они перешли скорее к жизнетворчеству: на короткий период создали коммуну, в которой предавались размышлениям о тайнах мироздания в стремлении проникнуть за покрывало Изиды  Покрывало Изиды — что-то, скрывающее истину, тайну., и, на мой взгляд, таким образом они осуществили одну из романтических утопий. 

Жан Огюст Доминик Энгр. Венера, раненная Диомедом. 1800 год Kunstmuseum Basel

С «бородачами» приятельствовал Жан-Огюст-Доминик Энгр — тогда, наверное, самый многообещающий студент Жака-Луи Давида. С его зрелым искусством у нас связаны представления о консервативном — если не ретро­градном — классицизме середины XIX века. Но в ту пору Энгр, в общем-то, был самым настоящим авангардистом. Если посмотреть на его маленькую картинку из Базельского музея «Венера, раненная Диомедом», то перед нами окажется довольно смешная с современной точки зрения, наивная конструкция. Обна­женная Венера в истоме протягивает руку, вступая на колесницу, запряженную четверкой очень смешных коней с золотыми гривами, негнущимися деревян­ными ногами. И все это еще висит где-то в воздушном пространстве. 

Приглядевшись, мы поймем, что блестящие детали — колесница, доспех Диомеда, гривы лошадей — написаны творёным золотом либо просто пред­ставляют собой листочки сусального золота, приклеенные к картине. Это почти коллаж. Но главное здесь даже не простодушное использование мате­риала, изгнанного из живописи едва ли не с эпохи Кватроченто  Кватроченто — принятое в истории культуры наименование периода Раннего Возрожде­ния (XV век). Основные представители в живописи — Пьеро делла Франческа, Боттичелли, Донателло, Фра Анджелико.  , а общая структура картины, где ни анатомия, ни пространственное правдоподобие не владеют художником. Энгр подражает Флаксману, а через него подражает самой примитивной античности, которую они себе придумали, глядя на арте­факты из помпеянских раскопок. 

1 / 2

Жан Огюст Доминик Энгр. Портрет госпожи Ривьер. 1805 годWikimedia Commons

2 / 2

Жан Огюст Доминик Энгр. Юпитер и Фетида. 1811 годMusée Granet

Но если посмотреть, что Энгр делает чуть-чуть позже, когда становится уже не просто учеником, а мастером, например, на «Портрет госпожи Ривьер», который он выставил в 1806 году, или на «Юпитера и Фетиду», которой он отчитывался за свою римскую стажировку в 1811-м, придется признать, что только поверхностный взгляд увидит здесь классициста. Да, «Юпитер и Фети­да» — про «Илиаду», про историю Ахилла. Фетида — мать Ахилла, которая просит заступничества у бога. Но, приглядевшись к деталям, к пространству, мы будем вынуждены сказать, что Энгр обращается с правдоподобием, с натурой, с анатомией так, как хочет. 

У госпожи Ривьер, как говорили злые языки, нет костей в руке: она гнется, как хочет, она тянется, может быть, гораздо больше, чем может вытянуться чело­веческая рука. Но если подумать, что это произведение на самом деле не стре­мится правдоподобно передать образ человека, а строится по законам лири­ческого стихотворения, где смысл передается не только сочетанием слов, но и музыкой стиха, то все встанет на свои места. Овал — форма портрета госпожи Ривьер — многократно повторяется: в очертании лица, в дугах бровей, в изгибе тела, в линии груди. Когда мы отрешимся от того, что перед нами — изображение человека, мы увидим музыкальную абстракцию рифмующихся линий, а это и есть романтическое понимание искусства. Искусство — не по­дражание действительности. Произведение искусства самодостаточно и воздействует своими средствами: тем, как это сделано, а не что сделано. В том, как Энгр обращается с реальностью, отчетливо виден произвол, источником которого является его личное представление о гармонии.  

Мы знаем по другим искусствам, что романтизм видит в течении жизни и истории господство интуитивного и иррационального. Наиболее просто увидеть интерес к интуитивному и иррациональному на уровне сюжетики романтических произведений. 

Генри Фюсли. Ночной кошмар. 1781 год Detroit Institute of Arts

Наверное, ничто лучше не иллюстрирует эту мысль, чем написанная Генри Фюссли сенсационная картина 1781 года «Ночной кошмар». Она изображает прекрасную молодую женщину, раскинувшуюся в истоме, свесив голову и руку, на ложе, на груди которой восседает жуткий демон. Демон давит ее, как камень, а в просвет полога кровати заглядывает пугающая лошадиная голова. Можно еще добавить, что на столике стоят какие-то пузырьки — очень возможно, что с лечебным опиумом. 

Понятно, что, с одной стороны, перед нами — довольно простодушное воплощение эротических вожделений. Известно, что Фюссли в своем творчестве канализировал свои вожделения, свою неудовлетворенность или свои страсти в изображения. Но, с другой стороны, это сенсация, потому что, за малыми исключениями, это первая визуализация страшного чувственного сна, почти фрейдистская по своей откровенности и точности попадания в природу сексуальности.

Таких сюжетов, которые демонстрируют приоритет интуитивного, иррацио­нального, довольно много. Но важнее, мне кажется, то, что доминирование интуитивного распространяется прежде всего на представление о творческом процессе. Художник теперь становится медиумом, который транслирует некий замысел, пришедший извне. 

В этом смысле самым лучшим примером такого понимания творческого процесса является воспоминание Сэмюэла Тейлора Кольриджа о том, как он писал поэму «Кубла-хан»: он заявляет, что увидел поэму во сне, и затем, когда его разбудили, смог записать только около десятка первых строк. Как полагают современные филологи, в этом рассказе ничто не соответствует действительности, но нам важно не как все было на самом деле, а то, как эпоха думает о себе, какие приоритеты она выставляет. Тогда фантастика Кольриджа, поэма, пришедшая к нему с небес, извне, — и есть воплощение романтического творческого процесса. 

Мы можем вспомнить еще одного очень популярного писателя, немецкого романтика Вильгельма Генриха Ваккенродера, который в своей книге «Сердеч­ные излияния монаха, любителя искусств» рассказывает историю о том, как Рафаэлю во сне явилась Богоматерь. Это тоже проекция искусства как явления, которое не создается живописцем. У нас нет прямых свидетельств, что в жи­вописи или графике были такие аналогии чудесного обретения произведения, как «Кубла-хан» Кольриджа или сон Рафаэля (сон Рафаэля мы все-таки знаем по литературному произведению). Но важно, что действительно меняется характер творческого процесса, и в нем огромную роль начинает играть интуиция, импульс. 

Теодор Жерико. Офицер конных егерей императорской гвардии, идущий в атаку. 1812 годMusée du Louvre

Наверное, самый лучший пример — это случай Жерико, когда он задумывал своего «Офицера конных егерей императорской гвардии, идущего в атаку» 1812 года. Одна из основных струн картины — это контраст между спокойным всадником и буйно рвущейся лошадью с выпученными глазами — пена явно капает с ее губ. Жерико вспоминает, что идея этой картины пришла к нему, когда он увидел ломовую лошадь, сопротивляющуюся вознице, вставшую на дыбы и пытающуюся освободиться. Здесь существенно следующее: импульс для создания художественного произведения приходит не из текста, не из сло­ва — произведение рождается как результат визуального впечатления. Это не результат чего-то рационального, а результат мгновенного, увиденного здесь и сейчас и воплощающего некую страсть. 

1 / 2

Франсиско Гойя. Восстание на Пуэрта-дель-Соль 2 мая 1808 года. 1814 годMuseo Nacional del Prado

2 / 2

Франсиско Гойя. Расстрел мадридских повстанцев в ночь на 3 мая 1808 года. 1814 годMuseo Nacional del Prado

В 1814 году Франсиско Гойя создает свой огромный мадридский диптих «Восстание на Пуэрта-дель-Соль 2 мая 1808 года» и «Расстрел мадридских повстанцев в ночь на 3 мая 1808 года» всего за несколько месяцев. При этом мы не знаем подготовительных эскизов; по крайней мере, Жак-Луи Давид мог бы спокойно потребовать 15 лет для подобного рода проектов. Но не менее этой спонтанности создания произведения важно и то, что она — по крайней мере, в целом ряде романтических явлений — идет рука об руку с этюдностью, с избавлением от гладкописи, когда творческий процесс реконструируется зрителем благодаря тому, что свидетельство движения кисти живописца не исчезает. 

 

Лекция «„Расстрел повстанцев“ Франсиско Гойи»

Как художник остановил мгновение перед казнью и сделал из предсмертного выкрика историческое событие

Роль случайности была осознана одним из очень интересных британских художников-пейзажистов, графиков и граверов — Александром Козенсом. Козенс придумал что-то, что, на мой взгляд, прямо предвещает автоматическое письмо сюрреалистов. Он называл это «Новый метод, способствующий изобре­тательности в рисовании самобытных пейзажных композиций», и так называ­лось опубликованное им в конце XVIII века собрание пейзажных гравюр с предисловием. 

Александр Козенс. Из «Нового метода, способствующего изобретению в рисунке оригинальных пейзажных композиций». 1785 год © Tate

Козенс изобрел так называемую кляксу; назовем это английским словом blot, потому что «клякса» на русском звучит немножко легкомысленно. С кончика кисти или пера соскальзывала чернильная капля, которая падала на бумагу  и оставляла какой-то абстрактный след. Козенс брал эту бумагу, складывал ее, раскрывал — примерно так и мы шутили в те времена, когда писали чернила­ми, — а потом он или его ученик придавал этому пятну некоторую форму. В результате получались полуабстрактные пейзажи, напоминающие горные края, равнины. 

Перед нами — полное доверие случаю, творчество, которое фактически превращено в бросок костей. Вот что он пишет: «Искусственная клякса [blot] есть результат случая с малой долей умысла [design]». И очень важно: «Делать наброски общепринятым способом значит… придавать очертания идеям; blotting же сам предлагает эти идеи». 

То есть Козенс переворачивает веками утвержденное представление о творче­ском процессе как процессе рациональном, подчиненном воле создателя и некой логике, с ног на голову и ставит во главу случай. Как часто бывает в романтизме, случай Козенса экстремальный и одновременно очень характер­ный. Он не породил традиции, но оказался предвестьем. 

Искусство романтической эпохи породило огромное количество произведений иллюстративного свойства. Романтическая живопись начала XIX века вообще очень часто вдохновляется литературой. Это может быть Шекспир, это может быть Вальтер Скотт, это может быть Данте — книжная полка романтика большая. 

И очень часто эти произведения можно рассматривать как иллюстрации либо к литературе новой и модной — классический для нас Данте тогда только входил в круг чтения передовой молодежи, — либо к литературе старой, но радикально переосмысленной. Потому что для правоверного классициста «Илиада» Гомера была очень груба — это не Вергилий с его изысканной «Энеидой», а все-таки примитивная древность. Но для романтика Гомер — в самый раз. То есть романтическая живопись, романтическая графика породили огромное количество произведений, в которых рассказывались истории. 

Жак Луи Давид. Клятва Горациев. 1784 годMusée du Louvre

Но очень важно подчеркнуть, что одновременно романтизм бросил вызов традиционному изобразительному нарративу — ясно разворачивающейся истории, отчетливо рассказанной с помощью человеческих фигур, объеди­ненных неким действием, которую мы можем прочитать, опираясь на свою культурную память. Любой образованный зритель «Клятвы Горациев» не только ощущал пафос этого полотна, созданный чисто художественными средствами, но и знал историю Тита Ливия, из которой, скорее всего, сюжет о Горациях и был почерпнут.

 

Лекция «„Клятва Горациев“ Жака Луи Давида»

Как художник поднялся на волне патриотизма и создал эталон гражданской доблести

 

Что не попало на картину Давида

Эпизод из классической римской истории как образец гражданского патриотизма

Генри Фюсли. Итальянский суд. Около 1780 года Sir John Soane’s Museum, London

Романтизм дает нам целый ряд примеров, когда нарратив может просто изобретаться, как это делает Генри Фюссли в своей картине «Итальянский суд, или Эззелье, граф Равенны, размышляет над телом Медуны, убитой им за не­верность во время его отсутствия на Святой Земле» 1780 года. Нам хочется выяснить, что там произошло, но мы не можем, потому что Фюссли придумал эту историю от начала и до конца. Он придумал эпизод, и там нет рассказа, нет предшествующего действия, нет последующей судьбы. Фюссли обожал страсть и насилие, садомазохистское горе и изобретал даже не сюжеты, а мгновенные эпизоды, за которыми нет рассказа, знакомого зрителю. 

Эжен Делакруа. Резня на Хиосе. 1824 годMusée du Louvre

Гораздо более характерным примером такого подавления нарратива является знаменитое полотно Эжена Делакруа «Резня на Хиосе» 1824 года, изображаю­щее этническую чистку греков-христиан, которую провели турецкие каратели во время Греческой войны за независимость. Перед нами нет практически никакого действия: есть группа людей, умирающих, обреченных на смерть или уже мертвых, и мы, не имея возможности рассказать или услышать историю, вынуждены вечно созерцать их. Таким образом, Делакруа, отказы­ваясь от повествования, создает, на мой взгляд, гораздо более сильное произведение, потому что у нас нет выхода. Мы должны смотреть на это, тем более что нетрадиционная композиция картины организована так, чтобы наш взгляд, всасывающийся в воронку пространства этого полотна, не мог никуда деться от несчастных, обреченных на гибель, на переднем плане. 

 

О картине «Резня на Хиосе» — в подкасте «Зачем я это увидел?»

Мне кажется, что это качество — столкновение нас с жестоким событием современности, и тот эффект, который это столкновение порождает, — прямо связано с отсутствием рассказа. Последовательно рассказываемая история не произвела бы такого впечатления: мы смогли бы спрятаться за ней и не уви­деть того ужаса, который воспроизводит Делакруа.

В годы, когда я учился, нельзя было раскрыть научную работу о романтизме, чтобы не наткнуться на слово «двоемирие». Тогда с помощью этого понятия описывали свойство романтизма, в общем присущее ему изначально, — стремление уйти от несовершенного, болезненного, тягостного материального мира, в котором мы обречены существовать, в некое иное пространство, компенсирующее страдания романтика, приносящее вожделенную гармонию, которой нельзя достичь здесь. 

Лучшим примером поиска двоемирия является, наверное, поэзия Василия Андреевича Жуковского. С этим свойством романтизма изобразительному искусству очень тяжело. Словесность может реконструировать прекрасный мир, словесность может смешать различные миры, как это происходит в повестях Эрнста Теодора Амадея Гофмана или в романе Булгакова, когда сквозь наш комичный, конечный, серый мир будет проступать какая-то фантасмагория, благостная, светлая или демоническая. Живопись почти не обладает средствами для такого эффекта порождения гофмановской вселенной. 

Тем не менее, для того чтобы компенсировать экзистенциальные страдания и переживания мира, в котором царит отчуждение, живопись тоже создала несколько жанров и несколько пространств. Во-первых, это история, в которую человек, читавший в свое время романы Вальтера Скотта и его последователей, уходит от современного. 

Во-вторых, это экзотические края; собственно говоря, европеец начинает особенно интенсивно открывать Америку, Африку, Азию, Океанию в XVIII веке, но именно XIX век создает воображаемый Восток, создает те образы, которые сейчас описываются категорией ориентализма. Она уже очень сильно полити­зирована, но в самом начале это воплощение того мира, где все так красиво и гармонично, чего нет и не будет у нас, хотя, наверное, когда-то было.  

Я думаю, что поворотными точками в ориенталистской моде, в формировании которой романтизм сыграл колоссальную роль, были Египетский поход Напо­леона  Египетский поход — кампания, предпри­нятая в 1798—1801 годах по инициативе и под руководством Наполеона, главной целью которой была попытка завоевать Египет., а затем поездка Эжена Делакруа с дипломатической миссией в каче­стве художника в Алжир и Марокко. Там Делакруа увидел абсолютно другой мир и в одном из писем писал: «Вот они, настоящие греки и римляне. Я очень смеялся над греками Давида». В Алжире и Марокко он увидел свободных людей, живущих, как кажется, в гармонии с природой, в соответ­ствии со свои­ми традициями, людей сильных, красивых, не таких, как мы.

1 / 3

Эжен Делакруа. Алжирские женщины. 1834 годMusée du Louvre

2 / 3

Жан Леон Жером. Мавританская баня. 1870 годMuseum of Fine Arts, Boston

3 / 3

Поль Гоген. Женщина, держащая плод. 1893 годГосударственный Эрмитаж

Но главное, что этот опыт, который открыл ему новое в передаче действитель­ности, в целостном взгляде на реальность, оказался и источником экзотизма, того воображаемого Востока, где свободные страсти, где все красивы, где можно то, что нельзя у нас, но очень хочется. Из этого зерна растут эротиче­ские гаремы Жана-Леона Жерома, но одновременно из него растет и таитян­ский рай Поля Гогена. 

Каспар Давид Фридрих. Женщина у окна. 1822 год Alte Nationalgalerie

Мало кому удавалось достичь воплощения этого ощущения жизни в двух мирах сразу, как Каспару Давиду Фридриху в его пейзажах, но, наверное, даже среди произведений Фридриха абсолютно уникальным является его картина «Женщина у окна» 1822 года, которая изображает его жену, стоящую спиной к нам у окошка, лишь одна створка которого раскрыта. Она чуть-чуть откло­няется от оси симметрии, от вертикали, но совсем отклониться ей не дают мощные, тяжелые, давящие, как столярные тиски, углы стен. Этот развернутый к нам мир — монотонный, коричневый, одинаковый, узкий, а в окно, в которое она глядит, видны залитые солнцем пирамидальные тополя противоположного берега Эльбы — это вид из квартиры Фридриха — и мачты кораблей, которые идут вверх и вниз по реке. 

А если мы совсем поднимем глаза, то увидим квадрат окна — большого, откры­того, с облаками и голубым небом за стеклом и с крестом, который тонко-тонко пересекает это окно. То ощущение прикованности этой женщины к окну, взгляда туда, на ту сторону, в тот безбрежный и залитый солнцем мир из этого конкретного здесь и сейчас, обнимающего нас, создано абсолютно, как бы мы сейчас сказали, реалистическими средствами. Оно и воплощает одну из категорий романтизма визуально. В романтизме довольно часто бывает трудно переводить с немецкого понятия, но это категория Sehnsucht — томле­ние по чему-то несбывшемуся, потерянному, далекому.

 

11 слов, помогающих понять немецкую культуру

От «орднунга» до «братвурста»: типично немецкие слова

Мне представляется, что одна из важнейших тенденций романтизма начала XIX века — это стремление реконструировать искусство прошлого в его целостности, в его совершенстве и таким образом исправить то неполноценное состояние общества и искусства, которое очень болезненно переживается романтиками. Это ретроспективный взгляд. Здесь важно, какую традицию выбирают, но это традиция, отошедшая в прошлое, это традиция простоты, ясности и одухотворенности. Я снова вспомню Флаксмана, который опирается не на Рим, не на фидиеву эпоху  Фидий — древнегреческий скульптор и архи­тектор 2-й и 3-й четвертей V века до на­шей эры. Его стиль относят к искусству высокой классики, а самое показательное творение — скульптурное убранство Парфе­нона, выполненное под его руководством. , не на классику Греции, а на то, что считалось древними, примитивными и, следовательно, самыми лучшими произведениями, допустим, этрусской вазописи.  

В этом ряду нужно вспомнить первый опыт целостного реконструирования искусства прошлой эпохи — деятельность немецкого братства назарейцев, точнее, «Союза Святого Луки», как они сами себя называли. Братство было создано в Вене в 1809 году несколькими очень молодыми немецкими роман­тиками, студентами из разных германских земель, некоторые из которых перешли из протестантства в католицизм для того, чтобы возродить величие искусства прошлого. Для них уже Рафаэль был избыточно красивым и телес­ным, и они опирались на творчество Пьетро Перуджино, Сандро Боттичелли, стремились быть похожими на Фра Анджелико, а среди германских худож­ников боготворили Альбрехта Дюрера. 

И самое главное, что жили они в заброшенном монастыре в Риме как художе­ственная коммуна, трудились сообща, пытались возродить фреску, и произ­ведения их были стилизованы под средневековое или раннеренессанс­ное творчество итальянцев и немцев. Среди них не было по-настоящему великих живописцев, и в массе своей произведения назарейцев — довольно скучная вещь. 

Но мне здесь крайне важна тенденция, потому что она проходит через весь XIX век. Назарейцы — это отцы братства прерафаэлитов  Движение прерафаэлитов — направление в английской поэзии и живописи во второй половине XIX века. «Братство прерафаэлитов» основали в 1848 году художники Данте Россетти, Джон Эверетт Милле и Холман Хант. Их целью была борьба с условностями Викторианской эпохи, академическими традициями и бессмысленным подражанием классическим образцам, а вдохновлялись они во многом искусством Средневековья и Раннего Возрождения. , а после прера­фаэлитов нужно вспомнить, например, Гогена с его попытками возрождения средневекового творчества в Понт-Авенской школе  Школа Понт-Авента — группа французских художников, которая работала во второй половине 1880-х годов в Понт-Авенте. Поль Гоген вместе с Эмилем Бернардом показывал молодым художникам «синтетический символизм», как называл этот метод критик Альбер Орье. Характерными чертами стиля были сокращенная глубина, обводка черным контуром, плоскости насыщенного цвета, которые стали использоваться художниками из окружения Гогена, что и позволило говорить о появлении Понт-Авентской школы. . Дальше мы переходим прямиком к Пабло Пикассо и Жоржу Браку с их интересом к другой, неевро­пейской архаической традиции — африканскому искусству. Тенденция архаизации, целостной реконструкции того, что когда-то было и закончилось, и попытки духовного преображения через художественную реконструкцию в ряде случаев — очень важный аспект романтизма. Он помогает нам ощутить следующее: романтизм нельзя ограничить первыми десятилетиями XIX века, он начинается в XVIII веке под знаком возвышенного и проходит через весь XIX век.

Каспар Давид Фридрих. Крест в горах. 1808 годGalerie Neue Meister

В 1808 году Каспар Давид Фридрих выставил в Дрездене совершенно неожи­данную вещь. Это был пейзаж, заключенный в готическую золоченую раму с христианскими символами. Пейзаж этот изображал вершину гранитной горы, поросшей елями. На ней стояло распятие, обращенное на закат, и несколько лучей заходящего солнца поднимались из-за горы, озаряя небо розовым. С одной стороны, пейзаж правдоподобный, а с другой стороны, он очень стран­ный, потому что мы как будто парим над этой горой и у нас нет переднего плана. А сам пейзаж заключен в раму, которая говорит о том, что это некое мистическое высказывание. 

 

Жуковский и Фридрих: романтическая дружба немецкого художника с русским поэтом

Перед нами действительно парадоксальная вещь и одновременно манифест. Ощущая выхолощенность старой символики, старой аллегории, разрушение не только традиционной риторики, но и традиционного конструирования смыслов с помощью эмблем — по традиции, державшейся столетиями, Фридрих пытается предложить нам некую систему свободных символов, которые говорили бы о вечном, в данном случае — о вере, о христианстве и его истине. Это действительно одна из фундаментальных задач романтизма, которую он будет пытаться решить в течение всего XIX века и, может быть, наиболее наивным способом в символистскую эпоху. Пример Фридриха в данном случае очень показателен, потому что он демонстрирует даже не решение проблемы, а ее постановку. 

Здесь я процитирую авторов, которые, на мой взгляд, очень важны для понимания того, что творилось в XIX веке. Американский пианист Чарльз Розен и его постоянный соавтор, историк искусства Генри Зернер, писали: 

«Устремление романтического художника — создать символический язык, независимый от традиции. Было уже недостаточно основать новую традицию, которая, в свою очередь, затвердела бы как условная система. Необходим был природный (естественный) символизм, который бы оставался вечно новым. 
     <…> 
     Когда традиционная иконография была отвергнута, должны были заговорить символы самой природы, и сделать они могли это, только отражаясь в индивидуальном сознании. 
      <…> 
     Фундаментальный принцип романтического символизма состоит в том, что смысл никогда не может быть полностью отделён от его символической репрезентации: образ никогда не может быть сведен к слову».

«Романтизм и реализм: мифология искусства XIX века»

Это то, что и приносит романтизм: на смену адекватно расшифровываемой эмблеме аллегории приходит символ, очень сильный, но одновременно неотчетливый. Но в неотчетливости символа и есть его сила. 

1 / 4

Франсиско Гойя. Сатурн, пожирающий своего сына. 1819–1823 годыMuseo Nacional del Prado

2 / 4

Франсиско Гойя. Юдифь и Олоферн. 1819–1823 годыMuseo Nacional del Prado

3 / 4

Франсиско Гойя. Два старика едят суп. 1819–1823 годыMuseo Nacional del Prado

4 / 4

Франсиско Гойя. Шабаш ведьм. 1819–1823 годыMuseo Nacional del Prado

Здесь надо вспомнить абсолютно уникальное произведение романтизма — росписи Дома Глухого, собственного жилища Гойи, которые художник сделал на стенах двух больших залов первого и второго этажей. Дом Глухого — прозвище здания, которое глухой Гойя купил у глухого же владельца-предшественника  Гойя потерял слух после тяжелой болезни, которую перенес в 1792­–1793 годах. Предположительно, это было отравление свинцом (сатурнизм), но некоторые исследователи склоняются к версии тяжелого инсульта. . На стенах этих комнат мы видим серию пугающих образов: Сатурна, пожирающего человека, Юдифь, отрубающую голову Олоферну, шабаш с огромным черным козлом, каких-то человекообразных монстров, поедающих что-то с увлечением, фигуры, парящие в воздухе. На этом ансамбле искусствоведы сломали себе зубы. Росписи представляют из себя сплошной парадокс. Они находятся в одном пространстве, созданы одним человеком и, следовательно, должны иметь какую-то целостную программу. 

 

«Черная живопись» из Дома глухого

История самых необычных картин Гойи

Но ее, скорее всего, нет. Образы, которые создает Гойя, — это образы его души, его страхов, его сознания или, точнее, подсознания. Монументальная живопись — а мы имеем дело с ней — обычно громко, внятно и на понятном всем языке говорит об общезначимом и общепонятном, как любая роспись в церкви, например Страшный суд. Перед нами же — монументальное высказывание на стенах личного дома, куда почти никто не приходит. Здесь должна быть смысловая целостность, но нет никакого ключа, нет никакой прежней аллегорической риторики, и поэтому все попытки интерпретации разбиваются об общую загадочность замысла. Такое ощущение, что Гойя задался целью проиллюстрировать высказывание Шеллинга, знать которое он не мог. В «Системе трансцендентального идеализма» немецкий философ пишет: 

«Любое из них [произведений искусства], словно автору было присуще бесконечное количество замыслов, допускает бесконечное количество толкований, причем никогда нельзя сказать, вложена ли эта бесконечность самим художником или раскрывается в произведении как таковом».

Проблема романтизма начала XIX века заключается в том, что, стремясь найти новый живописный язык, он ориентировался на прошлое: на Грецию или Рим, на готику. Французские революционеры вроде Жерико и Делакруа возвра­щались к Рубенсу, и именно благодаря Рубенсу Делакруа удалось выполнить одну из центральных задач французского романтизма — сломать центростре­мительную уравновешенную композицию, что он и сделал в картине «Смерть Сарданапала» 1827 года. 

Эжен Делакруа. Смерть Сарданапала. 1827 годMusée du Louvre

Но задача романтизма в целом так и не была решена. Дело в том, что одна из его проблем — это эмансипация изобразительного средства, превращение средства в нечто самодостаточное и говорящее само за себя, как в музыке. Живопись — это живопись, а не способ рассказа. 

И, на мой взгляд, эта проблема была переосмыслена и решена уже не ро­мантиками первого призыва, а теми художниками, которых мы по инерции называем постимпрессионистами: Ван Гогом, Гогеном, Сезанном — а также в большой степени символистами, художниками группы «Наби» и мастерами ар-нуво — он же югендстиль и модерн, — то есть теми, кто новым языком постарался решить старые задачи. В частности, они решали задачи создания некой целостной эстетической вселенной, которая воздействовала бы на человека, как воздействует храм, не только услаждая его чувства, но и ду­ховно преображая его. И мне представляется, что цели, задачи и неудачи романтизма первых десятилетий XIX века не будут адекватно поняты нами, если мы не спроецируем на него искусство конца столетия, которое пере­осмыслило и решило многие из этих проблем.  

Два курса ильи доронченкова о живописи

 

Как понимать живопись XIX века

 

Приключения Моне, Матисса и Пикассо в России

Романтизм в архитектуре

Романтический стиль в архитектуре дворца Шенборнов отражен в объединении нео-готики и национального стилей. с. Чинадиево в Закарпатье.

Романтический стиль в архитектуре исследователи связывают с изменением мировоззрения европейского человека, произошедшим после Французской революции. Старые идеалы, четко разделяющие общество по социальному признаку, рухнули. Последствия революции не вдохновляли людей, показав ошибки теоретиков эпохи Просвещения. Идеалистические воззрения больше не соответствовали реальной жизни. В этой ситуации общество стало искать истину в древности, в устоях Средних веков, восточных философиях, этносах, легендах и сказаниях. Романтизм в архитектуре означал переосмысление средневековых и античных стилей и их выражение в новых формах. В результате появились направления в зодчестве, получившие приставку «нео». Особенно популярным среди направлений романтического стиля в архитектуре стал стиль нео-готика, который реализовывали с использованием существующих технологий (например, широко использовались металлоконструкции). Ярким представителем романтизма в архитектуре стало здание Парламента в Лондоне (архитекторы Чарла Бэрри и Огастес Пьюджин. 1836-1865 гг.) Готический стиль, несмотря на то, что он возник во Франции в середине 12 в., в Англии считался национальным. Кроме того, неоготический романтизм, воплощенный в здании английского парламента, был связан с тем, что архитектор был новообращенным католиком и видел в готике отражение истиной веры. Именно поэтому на месте сгоревшего в 1834 г. здания было возведено сооружение в неоготическом стиле. После этого сооружения романтизм в архитектуре соборов, замков, особняков, театров и мостов распространился по всей Англии и в других странах: во Франции, Баварии, странах северной Европы, Австралии, Южной Африке, Америке, а также в России. Кроме того, в Англии развивался и стиль плотницкой готики, в котором строили преимущественно за городом церкви и жилые дома. В дальнейшем этот стиль распространился в страны-колонии.

Лондонский парламент построен в неоготическом стиле, он положил начало этому направлению романтизма в архитектуре.

Современное стремление застройщика воссоздать романтизм в архитектуре собственных домов обычно не основывается на политических, религиозных или философских идеях. Чаще всего те, кто хочет жить в доме, напоминающем, например, английские родовые замки 19 вв., реализовывает свои мечты, основанные на прочитанных книгах и кинофильмах. Романтика, окружающая сооружения в стиле нео-готика, порождает в нашем воображении ощущения присутствия в ином историческом периоде — это своего рода уход от непростой реальности. Несмотря на то, что романтический стиль в архитектуре 19 в. уже использовал новые технологии относительно истиной готики, если возводить таким же способом современные дома, то на подобное строительство ушло бы очень много времени и средств. Такого рода здания требовали основательных мощных фундаментов, скрупулезных расчетов и большое количество декора, сделанного вручную. Современные технологии позволяют возводить дома в романтическом стиле в десятки раз быстрее. Из материалов отделки выбирают плитки из натурального или искусственного камня, отделочного кирпича или изделия из полиуретана, сделанные и окрашенные под руст. При выборе отделки стоит обратить внимание на то, что покрытия из искусственных материалов намного легче натурального. Для покрытия кровли подойдет черепица, сланцевые плитки. Нео-готика славилась обильным лепным декором, который украшал кровлю, фасады, оконные и дверные проемы. В современном варианте романтизма в архитектуре дома можно использовать изделия из полиуретана. Благодаря пластичности материала и новым технологиям получают лепные изделия с высокой деталировкой. При помощи окраски можно имитировать практически любой натуральный камень, гипс, алебастр. Высокая прочность, влагоустойчивость создают условия для долгой службы такой лепнины без ремонта и реставрации. Легкость такого декора практически не утяжелит фасад и не усилит давление на фундамент. Для украшения дома в романтическом архитектурном стиле можно использовать изделия из каталога или заказать лепнину по индивидуальным эскизам, созданным по подобию известных произведений нео-готики, либо оригинальным, по собственным эскизам. Романтизм в архитектуре современных домов может выражаться в создании окон стрельчатой формы или в виде арки одиночной или многоярусной. Двери утапливаются в порталы из стрельчатых или полукруглых арок из традиционных или искусственных материалов. Желательно, чтобы к центральным дверям вела парадная лестница с резными перилами. Само здание может состоять из нескольких частей разного уровня с центральной башней с высоким шпилем и окружающими ее башенками разного размера. Балконы, выступающие эркеры, галереи, ассиметричные фасады, многоскатная кровля — все эти элементы передадут мотивы романтического стиля в архитектуре. Усилить впечатление можно при помощи кованых решеток на окнах, обитыми металлическими листами дверями, специфическому освещению, витражному стеклу в розетках над входом. Такие строения обычно имеют 3-4 наземных этажа. Подвальный этаж может использоваться для гаража или домашних мастерских.

Пример романтизма в архитектуре.

Романтический стиль в архитектуре в современном воплощении создает атмосферу сказки. Такой стиль подойдет людям творческим, тем, кто любит проводить время дома, приглашать гостей. Новые материалы помогут воплотить в жизнь практически любые задумки и дизайнерские идеи.

Автор текста: Марина Калабухова

В романтической ауре стильного дома – Коммерсантъ Санкт-Петербург

Dom Boutique Hotel имеет завидную локацию: в двух шагах Летний сад, Инженерный замок, знаменитая Художественно-промышленная академия имени барона Штиглица, Пантелеймоновская церковь — памятник архитектуры XIII века в стиле барокко. Здание отеля, перестроенное по проекту британского архитектурного бюро Project Orange, сохранило свой исторический облик и богемную ауру прошлого, приправленную современным английским колоритом.

Доходный дом XIX века на Гангутской улице, где расположен отель, и прилегающая городская территория обладают богатой историей. Здание возведено по проекту архитектора Августа Жоффрио в 1876 году — французский подданный и вольноприходящий ученик Академии художеств построил в Санкт-Петербурге за время своей работы девять зданий, в основном это были доходные дома и особняки. И в том же 1876 году совсем рядом, в Соляном переулке, по указу Александра II было основано Центральное училище рисования барона Штиглица. Оно готовило художников в области декоративно-прикладного искусства, притягивало петербургскую богему, и эти места приобрели особый городской колорит. В 1904 году двор доходного дома на Гангутской стал принадлежать училищу, к тому времени уже известному учебному заведению. В этом доме бывал Александр Блок, квартировали воспитанники училища, работавшие на императорских стекольном и фарфоровом заводах, в ювелирной фирме Карла Фаберже, мастерских императорских театров. После революции дом оставался жилым, а после Великой Отечественной войны здесь располагались разные организации.

В начале 2000-х годов бывший доходный дом начали перестраивать под бутик-отель. Проект был поручен лондонскому архитектурному бюро Orange Project. Более десяти лет в здании шел капитальный ремонт, создавались интерьеры, в которых собраны предметы роскоши, авторская мебель, произведения искусства. Отель открылся в 2016 году. Сегодня в нем 60 номеров, лаунж-библиотека с камином, ресторан Giardino — атриум с застекленной крышей, бар, конференц-зал.

Дизайн и отделка общих зон отвечают статусу пятизвездочного отеля. Пол в холле выполнен из натурального мрамора, в каждом номере наборный паркет из редких пород деревьев, кровати king size, дизайнерская мебель, стилизованные под старину зеркала, бархатистый текстиль. Стены имеют трендовый оттенок «пепельная роза». В ванных комнатах, отделанных черным мрамором,— позолоченная фурнитура от Dornbracht. В интерьерах библиотеки, холлов и номеров — работы петербургского фотохудожника Александра Китаева.

В 2016 году Dom Boutique Hotel стал первым отелем в России — членом Authentic Hotels & Cruises, уникальной коллекции бутик-отелей и круизов в мире, а также — одним из финалистов премии Russian Hospitality Awards 2018 и победителем премии Prime Traveller Awards 2018 в номинации лучший бутик-отель года.

Dom Boutique Hotel является активным участником культурной жизни города. Здесь проходят светские вечера, деловые встречи, лекции в лаунж-библиотеке и джазовые концерты. Отель стал партнером некоторых российских и зарубежных проектов — например, в интерьерах отеля проводили съемки телеканал BBC и National Geographic, балетная группа Михайловского театра. В числе гостей — группа Garbage, Goran Bregovic, Ian Gillan с симфоническим оркестром Deep Purple, Ken Hensley (Uriah Heep), Dschinghis Khan, London Beat and Baccara, Андрей Звягинцев, Ксения Раппопорт, Светлана Ходченкова, L’One, Михаил Пореченков и другие звезды и медиаперсоны.

Алена Федорова

Главные новости от «Ъ-СПб»

РОМАНТИЗМ

1
Романтизм

На смену Эпохе Просвещения приходит романтизм, который сопровождался промышленным переворотом с появлением машин и паровозов, фабрик и заводов. Противопоставляя культу разума чувства, романтизм утверждает культ природы и естественного человека.

Само название родилось из тесного переплетения нескольких значений однозвучных слов разных стран — romantisme (Франция), romance (Испания), romantic (Англия). Впоследствии имя направления укоренилось и дошло до наших дней как romantique — нечто живописно-странное, фантастически-красивое, существующее только в книгах, но не в действительности.

Первоначально романтизм сложился в философии и поэзии в Германии (1790-е г.), а позднее (1820-е г.) распространился в Англии, Франции и других странах. Главными критериями в искусстве стали свобода самовыражения, повышенное внимание к индивидуальности и неповторимости человека, искренность и раскованность, пришедшие на смену подражанию классическим образцам XVIII века.

Сутью романтического мировосприятия является признание драматически неразрешимого противоречия между низменной действительностью и высоким идеалом, несовместимым с нею, а подчас и вообще нереализуемым. В романтизме главное — героико-патетическое прославление одиночества.

Интерес к сильным и ярким чувствам, всепоглощающим страстям, к тайным движениям души — характерные черты романтизма.

Для романтизма нет устоявшихся канонов в искусстве, художник смело выступает за обновление художественных форм, с помощью которых он создает свой особый мир фантазий и мечты, далекий от реальности. Разочарование в идеалах Великой французской революции и последствия наполеоновских войн пробудили национальное самосознание, которое выразилось в интересе к истории и фольклору, далеким «рыцарским» временам, воскрешении из забвения творений выдающихся мастеров прошлого.

Романтизм — это целая эпоха в истории мировой художественной культуры. Его представители в литературе — Вальтер Скотт, Джордж Байрон, Перси Биши Шелли, Виктор Гюго, Адам Мицкевич; в музыке — Франц Шуберт, Рихард Вагнер, Гектор Берлиоз, Никколо Паганини, Ференц Лист, Фридерик Шопен, Роберт Шуман, Феликс Мендельсон, Эдвард Григ, Винченцо Беллини, Гаэтано Доницетти, Джакомо Мейербер; в изобразительном искусстве — Эжен Делакруа, Теодор Жерико, Филипп Отто Рунге, Джон Констебл, Уильям Тернер, Орест Кипренский и др.

2

Уильям Тёрнер. «Кораблекрушение», 1805 г.
Галерея Тейт, Лондон

Уильям Тёрнер считался одной из наиболее ярких фигур в романтической пейзажной живописи XIX века. Его творчество, чрезвычайно разнообразное по стилистике, отмечено смелыми, опережавшими свое время поисками и открытиями. В 1804 году Тёрнер открыл собственную галерею, где собирался выставлять свои лучшие полотна. Галерею он открыл картиной «Кораблекрушение». М.А. Орлова пишет о картине: «Явственно ощутимо тут сопротивление волн яростному урагану, всей силой своей тяжести они влекутся обратно в океан. И с такой же энергией люди на пострадавшем паруснике и лодках, спешащих ему на выручку, силятся удержаться на волнах. Это уже вполне романтическое полотно построено на смелых контрастах светлого и темного, тонов холодных — темное море с изумрудными отливами — и горячих — пятна красного и желтого, какими набросаны фигуры на судах».

Природа — главный герой тёрнеровских полотен. В стиле голландской марины (морской пейзаж) Тёрнер изобразил современный сюжет — гибель пассажирского судна. Большую часть картины занимает бушующее море, люди пытаются взобраться на спасательные лодки, которые едва держатся среди этой разъяренной стихии. Композиционное ядро картины — ажурная белёсая пена, образующая на морской поверхности огромный овал. Слева и в глубине картины — гибнущие суда, потерявшие управление. Их мачты сломаны, паруса оборваны, палубы залиты водой. Лишь лодка в центре еще сохраняет равновесие.

Палитра картины сосредоточена на темном цвете — вода и небо почти сливаются в своем мрачном черном воплощении, что еще больше усиливает ощущение трагедии и безысходности происходящего. Только лишь тонкая полоска света у горизонта оживляет этот драматический пейзаж, вселяя надежду измученным людям на долгожданный штиль и покой.

Картина очень точно передаёт черты стиля, на которые всегда опирался Тёрнер — это эмоциональность, граничащая с реалистичностью, не лишенная личной авторской «аранжировки». Его бури и кораблекрушения были призваны выразить идею «возвышенного и ужасного», очищающего душу через потрясение, вызывая смятение ума и сердца.

3

Тёрнер Джозеф Мэллорд Уильям (Turner) (1775-1851) — английский живописец, крупнейший представитель английского романтического

Его отец был парикмахером и изготовителем париков. Мать, дочь мясника и домохозяйка, умерла, когда ему было 25 лет. Уильям Тёрнер, интуитивно чувствуя природу, красоту и способы ее выражения на холсте, творил картины, которые впечатляют до сих пор. В возрасте 26 лет Джозеф Маллорд Уильям Тёрнер был принят в Королевскую Академию художеств. Окончив ее, он много ездил по Англии. Во время своих путешествий делал наброски, эскизы своих будущих картин, которые он впоследствии рисовал акварелью. С 1808 стал преподавать в Королевской Академии художеств, получив звание профессора.

Тёрнер был признан и популярен, не испытывал нужды и жил в престижном районе Лондона. Желание совершенствовать свое мастерство направило художника в Париж, где он увидел множество знаменитых картин, посещая Лувр. В 1804 году благосостояние Джозефа Маллорда Уильяма Тёрнера выросло настолько, что он смог позволить себе на месте своего дома построить картинную галерею, где выставлял свои собственные картины. Это явилось уникальным прецедентом для Англии того времени.

В начале XIX века художник, увлекаясь творчеством голландских мастеров XVII в., создал ряд реалистических пейзажей, затем стал часто обращаться к мотивам французского пейзажиста К. Лоррена, трактуя их в фантастическом романтическом духе, например, «Дидона, основательница Карфагена» (1815), которую считал непревзойденным шедевром.

Новым потрясением для Тернера стало посещение Италии в 1819 году. За четыре месяца им было создано около 2000 эскизов Рима и его окрестностей, а вернувшись на родину, он начал воплощать на бумаге идею силы солнца и света.

Для его работ (главным образом, морских пейзажей, картин на исторические и мифологические сюжеты) характерно воплощение динамики и борьбы природных сил, редких световоздушных и цветовых эффектов. Источником его вдохновения являлись вода и корабли, а также различные драматические моменты в живой природе.

Особой свободой и динамичностью манеры отличаются пейзажи 1820-х — начала 1840-х годов, которые выполнены чистыми светлыми красками и построены на мягких контрастах воздушных мерцающих тонов, словно дымка растворяющих очертания предметов («Последний рейс корабля «Отважный», 1838)

Одна из поздних работ художника — картина «Дождь, пар и скорость», 1844 — является первым живописным изображением бегущего по рельсам паровоза — символа индустриализации.

Поздние картины Тёрнера словно утрачивают связь с реальным миром, будто рожденные мощью красочного хаоса, превращаясь в фантасмагорические зрелища.

Уникальное исследование художником световых и цветовых эффектов нередко рассматривают как предвосхищение открытий французского импрессионизма. В отличие от фиксации «мгновений» импрессионистами творчество Тёрнера основано на понимании пейзажа как отражения борьбы природных сил. Художник считал, что всякие чрезвычайные состояния природы могут адекватно передать смятение человеческого сердца и ума, очистить душу и сознание.

Джозеф Маллорд Уильям Тёрнер умер 19 декабря 1851 года в возрасте 76 лет в Лондоне. Похоронен на кладбище при соборе Святого Павла.

Современники Джозефа Мэллорда Тернера называли его живописцем «золотых видений, великолепных и прекрасных, хоть и не имеющих субстанции». Тёрнер завещал государству 282 картины и свыше 19-ти тысяч акварелей и рисунков. Он просил лишь, чтобы его работы выставлялись отдельно, обособленно. В наше время многие из его работ можно увидеть в лондонской галерее Тэйт.

Сюжет о творчестве Тёрнера на ТК Культура (10 мин.)

Информация о творчестве Тёрнера и выставка картин на сайте Галереи Тейт в Лондоне

Капиталистический романтизм — это стиль. Примите и смиритесь

Как–то мне пришлось сочинить два архитектурных «стиля». В кавычках, потому что это, конечно, не целое направление, а подчеркивание некоторых закономерностей. В прошлом году нашлись последователи словотворчества.

Застрелился бы Растрелли? Архитекторы Петербурга оценили новые жилые здания Архитектура

Застрелился бы Растрелли? Архитекторы Петербурга оценили новые жилые здания

Но если я лишь фиксировал хаотизм (когда окна намеренно двигают по фасаду как попало) и фрагментизм (когда единый фасад искусственно делят на несколько будто бы самостоятельных домов), то основатели капиталистического романтизма пропагандируют принять его, тем самым «отказавшись от архитектурной ксенофобии».

Капром сочинили архитектор Даниил Веретенников со товарищи. Им нарекли наследие 1990–х, весь тот дикий китч (он же треш, он же в Москве — лужковский стиль), который разлетелся по всей стране. Речь о попытках — по воле ли заказчика или от вдруг упавшей на архитектора творческой свободы — смешать, будто для салата, все элементы далекого прошлого: колонны, фронтоны, решетки балконов, ниши, карнизы, рустовку. Причем так смешать, чтобы это выглядело прежде всего богато, а не гармонично.

Один мой уважаемый коллега называет мэтром капрома архитектора Василия Питанина. Результаты его трудов можно увидеть на Тележной, Гороховой улицах, улице Восстания. И вы знаете: градозащитникам проекты Питанина кажутся очень даже удачными. Вероятно, устав от стаканизма, они машинально стали ценить любой декор. Даже намеренно бросающийся в глаза.

Есть и более спокойные работы. Например, «Макдоналдс» напротив «Василеостровской». Он в исполнении Жукова и Чулкевича получился совсем не такой стильный, как все новые рестораны этой сети, напротив, какой–то примитивный. Но при этом не пытающийся перетянуть на себя внимание. Ну разве что немножко.

Нельзя не вспомнить «Регент–холл» на Владимирской площади, административное здание на углу 1–й Советской и Суворовского, «Толстой сквер» на улице Льва Толстого.

Сказать, что сейчас не проектируют капромантических зданий, нельзя. Их, конечно, мало, на общем фоне вообще единицы. Но они есть. Особенно старается Михаил Копков. Одно время он венчал высотки в спальных районах «оком Саурона» — на проспекте Маршала Блюхера, Мебельной улице, проспекте Добролюбова.

А финальным аккордом его архитектурных экспериментов стал проект жилого комплекса в Усть–Славянке: он должен был иметь схематичные формы Петра I и Екатерины II. Нет, он не планировал рисовать на стеклах, как это любит делать Сергей Чобан. Он сделал дом, посвященный императрице, в виде огромного графина, отсылающего к платью на кринолине. Впрочем, на волне исключительной критики и неуемного смеха проект был переделан, и теперь в его формах самодержцы не угадываются.

Впрочем, игры с объемами Копков продолжил: на Республиканской недавно сдали жилой дом, который своими изогнутыми остекленными эркерами призван напоминать крылья ангела, а башенкой — его голову. Фантазия всегда богаче жизни.

Один из изобретателей «стиля» искусствовед Александр Семенов в интервью одному крупному изданию прямо говорит: «Чтобы полюбить капром, надо немного разбираться в истории и развитии архитектуры. Осознавать, что это признак и памятник эпохи, который надо сохранять, как и любой другой архитектурный период».

А можно, чтобы он остался памятником эпохи только на фотографиях?

Выделите фрагмент с текстом ошибки и нажмите Ctrl+Enter

Romanitc Дизайн интерьера | Блог о стиле романтизма. Домашний декор

Романтизм и дизайн интерьера: как он возник и как включить его в ваш нынешний декор

Термин «романтизм», впервые появившийся в Германии в конце 1800-х годов, впервые применился к поэзии и охватил таких великих людей, как Уильям Вордсворт . Движение не полагалось на строгие определения и было направлено против устоявшегося общества, включая религию. Однако романтизм был не только литературным течением.На протяжении XVIII и XIX веков романтический дизайн интерьеров и изобразительное искусство также имели сильное присутствие в романтизме и по сей день.

Четыре принципа романтизма

Независимо от того, литературно ли, визуально художественно или является частью домашнего дизайна, романтизм опирается на четыре ключевых принципа: эмоции, воображение, индивидуальную свободу и природу. Когда вы слышите слово «романтика», вы, вероятно, думаете о любви, поэтому логично, что эмоции являются частью движения. Романтики как вчера, так и сегодня считают, что людям следует больше полагаться на свои эмоции и интуицию, а не на логику и разум.

Воображение и индивидуальная свобода также являются важными аспектами движения. Романтизм упрекает холодные, твердые факты. Вместо этого он фокусируется на воображении в форме спиритизма, сверхъестественного и даже мифологии. Прихоть — это ключ к созданию романтического дизайна интерьера, возможно, потому, что она перетекает в индивидуальную свободу. Прихоть заключается в том, чтобы быть самим собой, даже если общество ожидает, что вы будете действовать иначе. Есть определенная свобода в том, чтобы быть вам верным на 100%, и романтики ценят индивидуальный мыслительный процесс.

Пожалуй, самый главный принцип романтизма — это природа. От воображаемых лесных духов до захватывающей дух флоры — природа всегда считалась игривой, страстной и эмоциональной. Считается, что создание дизайна интерьера, основанного на ваших любимых частях природы, поможет вашему физическому и духовному «я» органично переплетаться.

Искусство эпохи романтизма подчеркивало сильные эмоции и природу.

Романтизм как компонент дизайна дома

Многие дома были построены в романтическую эпоху и находились под сильным влиянием великолепных замков средневековой Европы.Возрождение готики, экзотический дизайн и азиатские стили были популярными компонентами романтизма в архитектуре. Дома в стиле готического возрождения большую часть времени не имели башен, но во многом напоминали готические соборы XII века. Обычные конструкции включали остроконечные окна, остроконечные крыши и асимметричные планы этажей.

Термин «экзотика» был довольно обширным в эпоху романтизма и в основном означал любой дом, который выглядел необычно. Иногда это означало греческие колонны или швейцарские шале.В большинстве случаев это означало дизайн в азиатском стиле, особенно в конце 18 века.

Романтический дизайн интерьера вдохновлен средневековыми замками Европы.

Внутренний декор эпохи романтизма

Любовь Людовика XV к польской моде и кроватям с балдахином положила начало романтизму в дизайне интерьеров. Стили домашней обстановки обычно были шинуазри, европейской имитацией восточноазиатского искусства и декора, которые часто включали цветы, растения, птиц и драконов.Хотя этот стиль можно было найти в разных комнатах дома, он был наиболее популярен в женских гардеробных и спальнях.

К концу 18 века романтизм в сочетании с неоклассицизмом привнес прямые линии из красного дерева и латуни во многие внутренние помещения. Наконец, в 1820-х годах готическое возрождение распространилось и на дома. Мебель создавалась индивидуально, поэтому каждый предмет был на 100% уникальным и зачастую очень тяжелым.

Мебель в романтическом интерьере богато украшена.

Романтизм в современном дизайне интерьеров

Возможно, причина того, что эпоха романтики продолжала оставаться оплотом в мире дизайна интерьеров, заключается в ее особой способности сочетаться с рядом других стилей. Традиционно романтизм встречается с викторианским, английским и французским дизайном, но он также хорошо сочетается с темами тосканского, деревенского и загородного коттеджей.

Главное — включить правильные элементы. Начните с нейтральной цветовой палитры мягких землистых тонов или светлых пастельных тонов, чтобы смягчить комнату.Популярные варианты включают белый или кремовый, оттенки светло-фиолетового и пыльно-розовый. Если вы предпочитаете что-то более смелое, настоящий красный также хорошо подходит для романтических комнат.

Стремитесь к классической мебели. Плюшевые мягкие кресла, диваны и кровати добавляют комнате уюта. Создайте интерес, включив винтажные комоды, парты или столы. Романтизм — это мягкость, поэтому ищите предметы с изогнутыми краями и группируйте их по комнате. Например, поставьте винтажную скамейку в изголовье кровати. В другом конце комнаты добавьте мягкое кресло и тумбочку в уголок для чтения.

Романтический дизайн интерьера обычно склоняется к женственной стороне с использованием таких тканей, как кружево и шифон, или тканей с рюшами или цветочным орнаментом. Тем не менее, вы можете добавить в комнату больше мужского декора небольшими дозами, чтобы сохранить его сбалансированность в общих спальнях или основных жилых помещениях. Также популярны атлас, бархат и шерсть.

Женственные элементы и такие материалы, как бархат, часто встречаются в романтическом дизайне интерьера.

Запомните и мелкие детали. Удлиненные шторы создают легкое и свежее настроение, а серебряные зеркала и лампы добавляют блеска.Люстры и лампы должны иметь маломощные лампочки или диммеры. Большие антикварные коврики добавляют интереса, обеспечивая комфорт в любой комнате, и, наконец, вы можете оживить пространство с помощью свежих цветов или даже вазы с любимыми фруктами.

Любите ли вы историю и на протяжении веков интересовались литературными и дизайнерскими тенденциями или просто хотите добавить мягкости в спальню или гостиную, легко понять, почему комфорт романтизма остается основой индустрия дизайна интерьеров.Специалисты Nazmiyal могут помочь вам подобрать подходящие предметы для каждой комнаты в вашем доме, когда вы в следующий раз сделаете ремонт.

В то время как в этом блоге обсуждается романтический декор интерьера, поскольку он связан с искусством и идеями движения романтизма, этот пост может вдохновить вас на размышления о романтической любви. Если это так, то вам стоит попробовать наши коврики «Love» в стиле поп-арт художника Роберта Индианы!

Вот несколько красивых ковров для вашего романтического дизайна интерьера:

Размер комнаты Старинный французский ковер в стиле ар-деко

Старинный круглый французский ковер в стиле ар-деко от Leleu

Большой старинный китайский ковер в стиле ар-деко

Винтажный сюрреалистический французский ковер в стиле ар-деко

Ковер кансу 18 века из Китая

Квадратный старинный французский ковер Savonnerie

Большой старинный цветочный ковер французской савоннери

Вот несколько гобеленов, которые подчеркнут романтическую привлекательность вашего домашнего декора:

Шелк и шерсть Старинный французский романтический гобелен

Старинный французский Коврик с гобеленом

Старинный шведский гобелен

Старинный французский гобелен XVII века

Старинный фламандский гобелен XVIII века под названием «Пастораль»

Редкий античный фламандский гобелен XVII века

Старинный фламандский геральдический гобелен размером

Французский дворянский гобелен

Небольшой испанский дворянский гобелен

Флем 17 века ish Tapestry

Старинный французский гобелен 18-го века

Этот блог о дизайне интерьера в романтическом стиле был опубликован издательством Nazmiyal Antique Rugs.

Колриджа Райту в JSTOR

Информация журнала

American Quarterly представляет инновационные междисциплинарная стипендия, связанная с ключевыми вопросы американистики. Журнал издает очерки, исследующие американские общества и культуры, прошлые и настоящие, в глобальном и местном контексты. Это включает в себя работу, которая способствует наше понимание Соединенных Штатов в их разнообразие, его отношения с его полушарием соседей, и его влияние на мировую политику и культура.Путем публикации обзоров книги, выставки и различные СМИ, журнал стремится сделать доступным широкий спектр возникающих подходы к американистике.

Информация об издателе

Одно из крупнейших издательств в Соединенных Штатах, Johns Hopkins University Press объединяет традиционные издательские подразделения книг и журналов с передовыми сервисными подразделениями, которые поддерживают разнообразие и независимость некоммерческих, научных издателей, обществ и ассоциаций.Журналы The Press — это крупнейшая программа публикации журналов среди всех университетских изданий США. Отдел журналов издает 85 журналов по искусству и гуманитарным наукам, технологиям и медицине, высшему образованию, истории, политологии и библиотечному делу. Подразделение также управляет услугами членства более чем 50 научных и профессиональных ассоциаций и обществ. Книги Имея признанные критиками книги по истории, науке, высшему образованию, здоровью потребителей, гуманитарным наукам, классической литературе и общественному здравоохранению, Книжный отдел ежегодно публикует 150 новых книг и поддерживает более 3000 наименований.Имея склады на трех континентах, торговые представительства по всему миру и надежную программу цифровой публикации, Книжный отдел объединяет авторов Хопкинса с учеными, экспертами, образовательными и исследовательскими учреждениями по всему миру. Проект MUSE® Project MUSE — ведущий поставщик цифрового контента по гуманитарным и социальным наукам, предоставляющий доступ к журналам и книгам почти 300 издателей. MUSE обеспечивает выдающиеся результаты научному сообществу, максимизируя доходы издателей, обеспечивая ценность для библиотек и предоставляя доступ ученым по всему миру.Услуги Hopkins Fulfillment Services (HFS) HFS обеспечивает печатную и цифровую рассылку для выдающегося списка университетских издательств и некоммерческих организаций. Клиенты HFS пользуются современным складским оборудованием, доступом в режиме реального времени к критически важным бизнес-данным, управлением и сбором дебиторской задолженности, а также беспрецедентным обслуживанием клиентов.

Венче Зельмер. Летний домик — романтизм или прагматизм? — комната возможностей

Венче Зельмер — норвежский архитектор, родившийся в 1920-х годах.Ее учителем и вдохновителем был архитектор Кнут Кнутсен, который может многое рассказать о ее способе строительства домов. Многие из ее проектов расположены на юго-западном побережье Норвегии. Две характерные черты ее архитектуры — это адаптация домов к местности и строительство только необходимого. Присмотревшись к ее работам, становится ясно, что она была вдохновлена ​​местными методами строительства. Но, сказав это, также можно увидеть, что ее структуры очень современные и сделаны так, как в других странах.Поэтому во время анализа я начал задаваться вопросом, каким образом или в каком масштабе она была вдохновлена ​​традициями / местными жителями. Например, вы можете увидеть сходство с японской архитектурой как в ее планировке, так и в структурах. Также связь между внутренними и внешними площадями является важным и очевидным элементом как в архитектуре Зельмера, так и в японской архитектуре.

Ее летний дом в Хеллерсойе расположен на южном побережье Норвегии. Летний дом находится рядом с морем, что определяет многие требования к дому.Продуманная планировка Сельмера включает в себя дома между скалами и создает среду, защищенную от ветра и неприятных погодных условий. Простая композиция Дачи, сауны и гостевого дома на самом деле довольно оригинальна и точна. Дачный домик и баня спланированы так, что за ними есть пространство, которое можно использовать как частный двор. Также и сауна, и гостевые дома взаимодействуют с огромными камнями на участке, между которыми иногда бывает расстояние всего 10 см. Разные дома соединены мощеными площадками, имитирующими скалы.Также деревянные доки вырезаны так, что они выглядят почти так, как будто они растут из земли.

В главном дворе всего четыре разных материала, которые вместе создают неповторимую атмосферу: дерево, камень, вода и камни. Двое из них изначально были там. Почти все побережье острова Хеллерсёя сформировано из гладких скал, что очень характерно для прибрежных районов этого региона. Другой элемент — вода. Архитектура Зельмера хочет выделить эти материалы и добавляет только два компонента: необработанные сосновые деревянные панели или доски и вымощенные камнем участки и стены.Можно сказать, что этот дом безрадостный, без цвета или сад, полный растений, но я думаю, что все в этом месте честно. Лелеют основные жизненные ценности, и Сельмер планирует только по необходимости, а не из идеалистической роскоши.

Когда вы посещаете эту местность, вы легко можете проникнуться романтической идеей жизни на природе и почувствовать, как останавливается время, наблюдая за океаном. Но что происходит, когда вы разбираете этот проект на части и начинаете смотреть на структуру дома? Можно ли найти элементы или системы, которые характеризовали Зельмера? Несмотря на то, что первым шагом в ее планировании было почувствовать это место, она также очень аккуратно проработала детали.

Конструкция стены

Стены — один из двух основных элементов, определяющих внешний вид архитектуры. Венче Зельмер обычно работала с определенным тоном темно-красной краски для многих своих летних домиков на побережье (что типично для Норвегии), но в этом доме она позволила не обрабатывать стены. Со временем это привело к тому, что внешняя облицовка посерела. Каркасная система стены аналогична той, что используется в современной архитектуре, но интересно отметить отсутствие изоляции.То же касается конструкции крыши. Это история о скромной жизни и о том, как использовался этот летний домик, живя с природой, но в естественных условиях. Также до 1990-х годов в летнем доме не было электричества и водопровода. Таким образом, время, проведенное в этом доме, должно быть, сильно отличалось от сегодняшних роскошных коттеджей.

Крыша

Одна из главных вещей, которую можно увидеть с крыши, — это красиво патинированная черепица. Крыша сделана из простой деревянной конструкции, но все материалы долговечны, а внешний вид черепицы со временем улучшится.Еще один интересный аспект — это первичная и вторичная конструкции, которые можно увидеть изнутри: они не скрыты и, таким образом, придают интерьеру неповторимый характер.

Окна и двери

Для архитектуры Венче Зельмер свет — очень важный аспект. В этом летнем домике комнаты довольно маленькие, но когда окна расположены почти со всех сторон комнаты, они становятся просторными и залитыми светом. Окна и двери кажутся самыми декоративными элементами дачи.Разделение стекла на меньшие части окна — традиционная норвежская деталь. В других частях дома отделка очень тонкая, где горизонтальная обшивка двери контрастирует с вертикальной обшивкой стен. Ничего особенного, но очень просто и увлекательно.

Источники:

Норвежское дерево: продуманная архитектура Венче Зельмер

Иллюстраций:

, автор Heini Huikka, основной материал собран 18.11.2011.2016

Project MUSE — Строительный романтизм: литература и архитектура в Британии девятнадцатого века (обзор)

Почему так много авторов романтического периода обратились к архитектурным деталям, пространственной метафоре или идее места как определяющей черте своей литературные произведения? Николь Рейнольдс намеревается ответить на этот вопрос, раскрывая способы, которыми искусственная среда влияет на литературные представления общественных и частных пространств и как литература творчески влияет на конкретные социальные пространства Британии девятнадцатого века. В своем исследовании реальных и воображаемых пространств Рейнольдс утверждает, что эти симбиотические отношения между конкретным и письменным местом помогли авторам и архитекторам справиться с изменяющимся понятием идентичности, определяемым полом, обществом и нацией. [Конец страницы 283]

В своей первой главе Рейнольдс в стихах Джона Китса сосредотачивается на окне, в частности на створке окна. Она сначала объясняет ностальгическое, почти романтическое, архитектурное возрождение средневековых и готических оконных створок в первые десятилетия девятнадцатого века и отказ от более утилитарных и прагматичных оконных створок.В свою очередь, она исследует, как Китс снова и снова возвращается к створке в своем сборнике стихов 1820 года, чтобы исследовать противоречие между желанием и последующей неспособностью воображения достичь трансцендентности, ограничиваясь только некоторой формой трансформации. Оконная створка в портрете Китса Джозефа Северна служит подходящей частью этой главы, позволяя Рейнольдсу предположить, что оконная створка, которая символически фигурировала как переходное пространство между смертным и духовным миром в его поэзии, теперь является прообразом посмертного потребления. нового продукта — умирающего поэта Китса.

Рейнольдс переезжает в свою следующую главу, чтобы построить литературную историю будуара. После этимологического раскрытия этого слова она продолжает исследовать его представление во все более распространяющихся архитектурных трактатах и ​​руководствах, а также в романах, начиная с романа Марии Эджворт Белинда (1801) и Lady Audley’s Secret (1861-62) Мэри Элизабет Брэддон. к книге Джорджа Элиота Middlemarch (1872). В то время как будуар как частная женская комната часто представлялся угрожающим пространством, удовлетворяющим и вдохновляющим женские желания, он также, как свидетельствуют архитектурные дискурсы, изображался как приемлемое и желанное место в доме не только для элиты, но и для всех. те из среднего класса.Эта напряженность проявляется в девятнадцатом веке в таких романах, как Belinda , которые подчеркивают, а затем ограничивают опасности будуара, смягчая его положение как частного и исключительно женского пространства. В викторианских романах, которые исследует Рейнольдс, она видит, что положение будуара меняется, чтобы помочь согласовать идеи брака и публичные роли женщин.

От архитектурных особенностей и отдельных комнат, главы 3 и 4 расширяются, чтобы исследовать весь дом.Элеонора Батлер и Сара Понсонби, пресловутые «дамы Лланголлена», пытались контролировать общественную реакцию на их нетрадиционную романтическую дружбу, выборочно приветствуя представителей публики в Плас Ньюдд (Нью-Холл), их коттедже в Уэльсе. Рейнольдс раскрывает гетеронормативные достоинства, которые романтический период придавал архитектуре коттеджей, и демонстрирует, как две дамы полагались на эти ассоциации, чтобы избежать публичного осуждения гомоэротического подтекста их жилищных условий.В частности, она уделяет особое внимание тщательному использованию готической архитектуры, литературным представлениям библиотеки коттеджа как средоточию женской интеллектуальной жизни и, казалось бы, преднамеренному решению сделать дом доступным для всеобщего обозрения. [Конец страницы 284]

Из загородного дома Нью-Холла Рейнольдс переезжает на улицы Лондона и в дом-музей Джона Соуна. Как архитектор и автор, Соун откликнулся на готический рассказ своего сына об их отчуждении в печати и в камне.Читая его «Грубые намеки на историю моего дома» вместе с пространственной динамикой готического подвала музея, Рейнольдс приходит к выводу, что оба проекта правят ностальгией. В частности, она изображает Соуна, увлеченного ностальгией как личную тоску по дому и ностальгию как …

Романтики — Британская библиотека

Доктор Стефани Форвард объясняет ключевые идеи и влияния романтизма и рассматривает их место в творчестве писателей, включая Вордсворта, Блейка, П. Б. Шелли и Китса.

Сегодня слово «романтик» вызывает образы любви и сентиментальности, но термин «романтизм» имеет гораздо более широкое значение. Он охватывает широкий спектр достижений в области искусства, литературы, музыки и философии, охватывающий конец 18 — начало 19 веков. «Романтики» сами не стали бы использовать этот термин: ярлык применялся ретроспективно, примерно с середины XIX века.

В 1762 году Жан-Жак Руссо провозгласил в Общественный договор : «Человек рождается свободным, и всюду он скован цепями.В эпоху романтизма в обществе произошли большие перемены, когда недовольные интеллектуалы и художники бросили вызов истеблишменту. В Англии поэты-романтики были в самом сердце этого движения. Их вдохновляло стремление к свободе, и они осуждали эксплуатацию бедных. Делался упор на важность личности; Убеждение, что люди должны следовать идеалам, а не навязанным условностям и правилам. Романтики отказались от рационализма и порядка, связанных с предшествующей эпохой Просвещения, подчеркнув важность выражения подлинных личных чувств.У них было реальное чувство ответственности перед своими собратьями: они считали своим долгом использовать свою поэзию, чтобы информировать и вдохновлять других, а также изменять общество.

Революция

Когда речь идет о романтических стихах, обычно на ум приходят Уильям Блейк (1757-1827), Уильям Вордсворт (1770-1850), Сэмюэл Тейлор Кольридж (1772-1834), Джордж Гордон, шестой лорд Байрон (1788). -1824), Перси Биши Шелли (1792-1822) и Джон Китс (1795-1821). У этих писателей было интуитивное ощущение, что они «избраны», чтобы вести других через бурный период перемен.

Это было время физического противостояния; насильственных восстаний в некоторых частях Европы и Нового Света. Осознавая анархию по ту сторону Ла-Манша, британское правительство опасалось подобных вспышек. Ранние поэты-романтики были сторонниками Французской революции, надеясь, что она приведет к политическим изменениям; однако кровавое царство террора глубоко потрясло их и повлияло на их взгляды. В юности Уильяма Вордсворта тянуло к делу республиканцев во Франции, пока он постепенно не разочаровался в революционерах.

Картина взятия Бастилии, 1789 г.

Изображение штурма Бастилии в Париже — события, положившего начало Французской революции.

Просмотреть изображения из этого элемента (1)

Условия использования © Библиотека изображений Де Агостини
Хранится © Библиотека изображений Де Агостини

Воображение

Романтики не соглашались во всем, что они говорили и делали: отнюдь нет! Тем не менее в их трудах доминировали определенные ключевые идеи.Они искренне считали себя пророками, способными интерпретировать реальность. Романтики подчеркивали исцеляющую силу воображения, потому что они искренне верили, что оно может помочь людям преодолеть свои проблемы и обстоятельства. Их творческие таланты могут осветить и преобразовать мир в целостное видение, чтобы возродить человечество духовно. В A Defense of Poetry (1821) Шелли повысил статус поэтов: «Они измеряют окружность и исследуют глубины человеческой природы всеобъемлющим и всепроникающим духом…». ^[1] Он заявил, что «Поэты являются непризнанными законодателями мира». Это может показаться несколько претенциозным, но оно служит для передачи той веры, которую романтики испытывали к своей поэзии.

Рукопись «Маски анархии» П. Б. Шелли

PB Рукопись Шелли «Маска анархии», 1819 г., была реакцией яростного возмущения по поводу резни в Петерлоо. Это откровенно политическое стихотворение восхваляет ненасилие манчестерских протестующих перед лицом агрессии государства.

Просмотреть изображения из этого элемента (24)

Условия использования Public Domain

Маргиналы и угнетенные

Вордсворт был обеспокоен элитарностью ранних поэтов, чей интеллектуальный язык и тематика не были легко доступны и не имели особого отношения к обычным людям. Он утверждал, что поэзия должна быть демократичной; что он должен быть составлен на «языке, на котором действительно говорят люди» (Предисловие к Lyrical Ballads [1802]). По этой причине он пытался дать голос тем, кто был маргинализован и угнетен обществом: сельской бедноте; демобилизованные солдаты; «Падшие» женщины; безумный; и дети.

Блейк был радикальным в своих политических взглядах, часто обращаясь к социальным вопросам в своих стихах и выражая свои опасения по поводу монархии и церкви.Его стихотворение «Лондон» обращает внимание на страдания трубочистов, солдат и проституток.

Лирические баллады : 1800 издание

В предисловии к лирическим балладам Вордсворт пишет, что он «приложил столько же усилий, чтобы избежать [поэтической дикции], сколько другие обычно делают для ее создания», вместо этого пытаясь «приблизить [свой] язык к языку люди’.

Просмотреть изображения из этого элемента (25)

Условия использования Public Domain

песен невинности и опыта Уильяма Блейка

«Лондон» из песен невинности и опыта Уильяма Блейка , 1794.Блейк подчеркивает несправедливость общества конца 18 века и отчаяние бедняков.

Просмотреть изображения из этого элемента (50)

Условия использования Public Domain

Дети, природа и возвышенное

Романтики говорили, что для возрождения мира необходимо начинать все сначала с детской точки зрения.Они считали детей особенными, потому что они невинны и непорочны, наслаждаясь драгоценной близостью с природой. Романтические стихи проникнуты почтением к миру природы. В романе Кольриджа «Мороз в полночь» (1798) поэт приветствовал природу как «Великого универсального Учителя!» Вспоминая свои несчастные времена в школе «Христос Госпиталь» в Лондоне, он объяснил свои стремления к своему сыну Хартли, у которого была бы свобода наслаждаться свое детство и ценю его окружение. Романтики были вдохновлены окружающей средой и поощряли людей осваивать новые территории — как в прямом, так и в переносном смысле.В своих произведениях они сделали мир местом с бесконечным, безграничным потенциалом.

Сэмюэл Тейлор Кольридж,

Пешая экскурсия по Камбрии

В августе 1802 года Сэмюэл Тейлор Кольридж отправился из своего дома в Грета-Холл, Кесвик, на недельную одиночную пешеходную экскурсию по близлежащим горам Камбрии. Он вел подробные записи пейзажа вокруг себя, рисовал грубые наброски и карты.Эти записи и наброски находятся в Блокноте № 2, одном из 64 блокнотов, которые Кольридж хранил между 1794 годом и его смертью.

Просмотреть изображения из этого элемента (1)

Условия использования Public Domain

Ключевой идеей романтической поэзии является концепция возвышенного. Этот термин передает чувства, которые испытывают люди, когда видят удивительные пейзажи или оказываются в экстремальных ситуациях, вызывающих одновременно страх и восхищение.Например, Шелли описал свою реакцию на потрясающие, ошеломляющие пейзажи в стихотворении «Монблан» (1816 г.).

Берк

Философское исследование происхождения наших идей возвышенного и прекрасного

В этом эссе 1757 года философ Эдмунд Берк обсуждает привлекательность необъятного, ужасного и неконтролируемого. Произведение оказало глубокое влияние на поэтов-романтиков.

Просмотреть изображения из этого элемента (10)

Условия использования Public Domain

Романтики второго поколения

Блейк, Вордсворт и Кольридж были романтиками в первом поколении, писавшими на фоне войны. Вордсворт, однако, становился все более консервативным в своих взглядах: действительно, романтики второго поколения, такие как Байрон, Шелли и Китс, чувствовали, что он «продался» истеблишменту.В подавленном Посвящении Дон Хуану (1819-1824) Байрон критиковал поэта-лауреата Роберта Саути и других «Лейкерс», Вордсворта и Кольриджа (все трое жили в Озерном крае). Байрон также выразил недовольство министром иностранных дел Англии виконтом Каслри, назвав его «интеллектуальным евнухом», «негодяем» и «мастером рабов» (строфы 11 и 14). Хотя романтики подчеркивали важность личности, они также отстаивали приверженность человечеству.Байрон стал активно участвовать в борьбе за итальянский национализм и за освобождение Греции от османского владычества.

Известный своими сексуальными подвигами и преследуемый долгами и скандалами, Байрон покинул Британию в 1816 году. Леди Кэролайн Лэмб известна заявлением, что он «сумасшедший, плохой и опасный, чтобы знать об этом». Аналогичные обвинения были выдвинуты против Шелли. В Итоне по прозвищу «Безумный Шелли» он был отправлен из Оксфорда за пропаганду атеизма. Он еще больше противодействовал истеблишменту своей критикой монархии и своим аморальным образом жизни.

Письмо лорда Байрона о его мемуарах от 29 октября 1819 г.

В этом письме своему издателю Джону Мюррею Байрон отмечает плохой прием первых двух песен Дон Хуан , но заявляет, что он написал сто строф третьей песни. Он также заявляет, что оставляет свои мемуары своему другу Джорджу Муру для чтения после его смерти, но этот текст не включает подробностей его любовных похождений.

Просмотреть изображения из этого элемента (6)

Условия использования Public Domain

Женщины-поэты

Женщины-поэты также внесли свой вклад в романтическое движение, но их стратегии, как правило, были более тонкими и менее противоречивыми. Хотя Дороти Вордсворт (1771-1855) была скромна в своих писательских способностях, она сочиняла собственные стихи; и ее дневники и рассказы о путешествиях, безусловно, вдохновляли ее брата.Женщины, как правило, были ограничены в своих перспективах, и многие из них были ограничены домашней сферой; тем не менее, им удалось выразить или изложить свои опасения. Например, Мэри Олкок (ок. 1742-1798) написала «Жалобу трубочиста». В «Дне рождения» Мэри Робинсон (1758-1800) подчеркнула огромное несоответствие между жизнью богатых и бедных. Гендерные вопросы были выдвинуты на первый план в «Песне смерти индийской женщины» Фелисии Хеманс (1793–1835).

Готика

Реакция против Просвещения отразилась на расцвете готического романа.Самая популярная и хорошо оплачиваемая писательница 18 века, Энн Рэдклифф (1764–1823), специализировалась на «романах о хобгоблинах». Ее художественная литература была особенно привлекательна для разочарованных женщин из среднего класса, которые испытали косвенный трепет возбуждения, когда прочитали о героинях, отправляющихся в захватывающие пейзажи. Китс прозвала ее «матерью Рэдклифф», потому что она оказала огромное влияние на поэтов-романтиков. Готический жанр способствовал созданию произведений Кольриджа Christabel (1816) и Китса «La Belle Dame Sans Merci» (1819).Мэри Шелли (1797-1851) объединила элементы реализма, готики и романтизма, чтобы создать свой шедевр Frankenstein (1818), в котором можно выделить ряд романтических аспектов. Она цитирует романтическое стихотворение Кольриджа The Rime of the Ancyent Marinere . В третьей главе Франкенштейн говорит о том, что его научными усилиями руководит его воображение. Книга поднимает тревожные вопросы о возможности «возрождения» человечества; но в некоторых моментах мир природы дает вдохновение и утешение.

Тайны Удольфо

Тайны Удольфо (1794) Энн Рэдклифф был одним из самых популярных и влиятельных готических романов конца 18 века.

Просмотреть изображения из этого элемента (13)

Условия использования Public Domain

Байронический герой

Романтизм положил начало некоторым литературным стереотипам.В книге Байрона Чайльд Гарольд (1812–1818) описываются странствия молодого человека, разочарованного его пустым образом жизни. Меланхоличный, мрачный, задумчивый, мятежный «байронический герой», одинокий странник, казалось, олицетворял целое поколение, и этот образ сохранялся. Фигура стала своего рода образцом для подражания для молодежи: мужчины считали его «крутым», а женщины находили его соблазнительным! Байрон умер молодым в 1824 году от лихорадки. Это добавлено к «призыву». Впоследствии в романах появился ряд сложных и интригующих героев: например, Хитклифф в романе Эмили Бронте «Грозовой перевал » и Эдвард Рочестер в романе Шарлотты Бронте Джейн Эйр (оба опубликованы в 1847 году).

Иллюстрации к

Грозовой перевал Клэр Лейтон

Байронический герой повлиял на образ Эмили Бронте Хитклифа в фильме «Грозовой перевал , ». Это издание романа Бронте 1931 года иллюстрировано гравюрами Клэр Лейтон.

Просмотреть изображения из этого элемента (12)

Условия использования Некоммерческая лицензия Creative Commons Attribution
Придерживается © По соглашению с Estate of Clare Leighton

Противоречие

Романтизм предложил новый взгляд на мир, ставящий во главу угла воображение выше разума.Однако временами в произведениях возникало напряжение, поскольку поэты пытались противостоять кажущимся противоречиям жизни. Блейк опубликовал песен о невинности и опыте, показывая два противоположных состояния человеческой души (1794). Здесь мы находим два разных взгляда на религию в «Агнце» и «Тигре». Простой словарь и форма слова «Агнец» предполагают, что Бог — милосердный, любящий Добрый Пастырь. Напротив, создатель, изображенный в «Тигере», является могущественной фигурой кузнеца.Оратор ошеломлен экзотическим пугающим животным и задает риторический вопрос: «Создал ли тебя тот, кто сотворил Агнца?» В Брак Неба и Ада (1790-1793) Блейк утверждал: «Без противоречий нет прогресса. ‘(строфа 8).

Свадьба Неба и Ада Уильям Блейк

Уильям Блейк глубоко критиковал традиционную религию, но глубоко восхищался Джоном Мильтоном. Брак Неба и Ада включает ссылки на Милтона и Потерянный рай , а книга заканчивается «Песней свободы», которая призывает к восстанию против тирании церкви и государства.

Просмотреть изображения из этого элемента (14)

Условия использования Public Domain

В «Аббатстве Тинтерн» Вордсворта (1798 г.) моменты празднования и оптимизма сочетались с скорбью и сожалением.Китс мыслил в терминах оппозиции между воображением и интеллектом. В письме к своим братьям в декабре 1817 года он объяснил, что он имел в виду под термином «Отрицательная способность»: «Это когда человек способен пребывать в неопределенности, тайнах, сомнениях, без какого-либо раздражающего действия после фактов и причин». (22 декабря). Китс предположил, что для нас невозможно найти ответы на вечные вопросы, которые у всех нас есть о человеческом существовании. Напротив, наши чувства и воображение позволяют нам распознавать Красоту, и именно Красота помогает нам в мрачные моменты жизни.Жизнь предполагает тонкий баланс между удовольствием и болью. Человек должен научиться принимать оба аспекта: «« Красота есть истина, истина — красота »- это все, что вы знаете на земле, и все, что вам нужно знать» («Ода на греческую урну» [1819]).

Рукопись «Оды на греческую урну» Джона Китса

«Ода греческой урне» из рукописной копии, предположительно находящейся в руке Джорджа Китса, брата поэта.

Просмотреть изображения из этого элемента (3)

Условия использования Public Domain

Преждевременная смерть Байрона, Шелли и Китса способствовала их загадочности. Со временем они приобрели статус культовых, вдохновляя других на то, чтобы их голоса были услышаны. Поэты-романтики продолжают оказывать сильное влияние на массовую культуру.Поколения были вдохновлены их продвижением самовыражения, эмоциональной напряженности, личной свободы и социальной заботы.

Сноски

[1] Перси Биши Шелли, Стихи и проза Шелли: авторитетные тексты, критика , изд. Дональд Х. Рейман и Шэрон Б. Пауэрс (Нью-Йорк; Лондон: Нортон, c.1977), стр. 485.

• По сценарию Стефани Форвард

• Доктор Стефани Форвард — преподаватель, специализирующийся на английской литературе.Она участвовала в двух важных совместных проектах между Открытым университетом и BBC: The Big Read и телесериалом The Romantics , а также участвовала в создании сайта Discovering Literature: Romantics and Victorians Британской библиотеки и 20 век сайт. Стефани имеет обширный список публикаций. Она также отредактировала антологию Dreams, Visions and Realities ; редактировал (с Энн Хейлманн) Sex, Social Purity и Сару Гранд , а также написал сценарий для C.D. Дворец Бленхейм: Черчилли и их дворец .

Что такое романтизм? | Национальный фонд

Романтизм в литературе

Романтизм в английской литературе зародился в конце восемнадцатого века с поэтов Уильяма Блейка, Уильяма Вордсворта и Сэмюэля Тейлора Кольриджа.Это продолжалось в девятнадцатом веке с поэтами-романтиками второго поколения, в первую очередь Перси Биши Шелли, Джоном Китсом и лордом Байроном.

В отличие от аргументированной отстраненности эпохи Просвещения, поэтические произведения Блейка, Вордсворта и Кольриджа отличались эмоциональной чувствительностью и почтением к природе.

Хотя второе поколение поэтов-романтиков, особенно Шелли и Байрон, прославилось своими подрывными и непристойными произведениями, более поздняя романтическая поэзия также сохранила многие характеристики, установленные Блейком и Вордсвортом.Оды Китса, как и поэзия Вордсворта, черпали вдохновение из природы, а поэзия Брайона имела ярко выраженный интроспективный характер.

Шелли, Байрон и Китс также приобрели посмертную репутацию «романтиков», потому что многие аспекты их жизни, включая путешествия по Европе и тот факт, что они умерли молодыми, соответствовали формирующемуся идеальному типу романтических героев XIX века.

Романтизм в искусстве

Природа также была источником вдохновения в изобразительном искусстве романтического движения.Нарушая давнюю традицию исторических и аллегорических картин, в которых в качестве основного сюжета использовались сцены из истории или Библии, художники-романтики, такие как Дж. М. У. Тернер и Джон Констебл, а также печатники и граверы, такие как Сэмюэл Палмер и Томас Бьюик, выбрали вместо этого изображать мир природы, особенно пейзажи и морские пейзажи.

Художники-романтики изображали природу не только красивой, но и могущественной, непредсказуемой и разрушительной. Это составляло радикальный отход от представлений эпохи Просвещения о естественном мире как о упорядоченном и доброкачественном.

Романтизм в музыке

Романтическое движение в музыке зародилось в Бетховене, более поздние произведения которого основывались на классических стилях Моцарта и Гайдна и развивали их. Более поздние симфонии и сонаты для фортепиано Бетховена отличались выразительностью и сильной эмоциональностью. Эти характеристики задают тон для последующих поколений европейских композиторов-романтиков, включая Франца Шуберта, Роберта Шумана и Феликса Мендельсона.

Романтическая музыка также была в высшей степени новаторской и технически авантюрной.В то время как солист-виртуоз Ференц Лист поразил публику в великих концертных залах Европы своим мастерским исполнением и невиданной ранее техникой, вундеркинд польского происхождения Фредерик Шопен поразил парижские салоны своими выразительными и эмоционально сложными фортепианными произведениями.

Романтический период был также «золотым веком» оперы в Европе, когда такие композиторы, как Джузеппе Верди и Рихард Вагнер, сочетали музыку, тексты и визуальные образы, создавая драматические повествования, которые продолжают очаровывать публику сегодня.

Романтизм как образ мышления

Романтизм лучше всего можно понять не как движение, а как образ мышления. Художники, поэты и музыканты романтического периода были объединены своей решимостью использовать свое искусство, чтобы передать эмоции или вызвать эмоциональный отклик у публики.

Было также что-то новаторское — почти революционное — в романтизме. Это включало разрыв с прошлым и сознательный отход от идей и традиций Просвещения.Тем самым романтизм коренным образом изменил преобладающее отношение к природе, эмоциям, разуму и даже к личности.

Наши романтические места и коллекции

европейских романтизмов в ассоциации — общеевропейская организация, объединяющая отдельных исследователей, научные ассоциации и институты наследия, изучающие романтическую литературу и культуру.

# DérivesRomantiques

Maison de Chateaubriand только что запустил совместный проект по созданию международной виртуальной коллекции ответов на вопрос «что для вас сегодня значит романтизм?» Чтобы принять участие, размещайте изображения, тексты, фотографии, видео или цитаты в Facebook, Twitter или Instagram с хэштегом # DérivesRomantiques.

Faites partie du courant du romantisme!
La Maison de Chateaubriand valorise depuis de nombreuses années l’oeuvre de l’écrivain et le romantisme apparu en Allemagne à la fin du XVIII siècle.
Avec le projet «Dérives romantiques», la maison de Chateaubriand a pour objectif de permettre au grand public de se réapproprier ce courant en utilisant les réseaux sociaux.

Que vous soyez plutot Facebook, Twitter or Instagram, l’idée Principal de ce projet est de concrétiser sur les réseaux sociaux le romantisme sous toutes ses formes: image, texte, citation, video… en ответ на вопрос: qu’est- ce-que le romantisme pour vous aujourd’hui?

Ответьте на этот вопрос, и вы получите сообщение о том, что вам нужно знать, что вам нужно, и использовать хэштег # DérivesRomantiques.

Laissez votre esprit dériver! Вот участие в sera ensuite mise en ligne sur le site dédié à ce projet et rejoindra l’exposition virtuelle du romantisme contemporain.

À vous de jouer!

https://vallee-aux-loups.hauts-de-seine.fr/derivesromantiques

---

Саймон Армитаж в коттедже Дав

, четверг, 1 октября 2020 г., 17:00 BST (UTC +1)
Это событие подписано.

Dove Cottage — место, где Уильям Вордсворт написал большинство своих величайших и самых любимых стихов.После реставрации в рамках проекта стоимостью несколько миллионов фунтов стерлингов, он снова открыт для публики и готов вдохновить целое новое поколение поэтов. С кем лучше отметить этот важный момент, чем с поэтом-лауреатом Саймоном Армитеджем?

Саймон Армитидж родился в Западном Йоркшире и является отмеченным наградами поэт, драматург и писатель. В 2010 году он был награжден CBE за заслуги перед поэзией, а в 2019 году он был назначен лауреатом поэтессы. В этом году мы пригласили его взять на себя Dove Cottage для эксклюзивного выступления, сочетающего его собственную поэзию и его любимые стихи Вордсворта, оживив дом, в котором жил Вордсворт 200 лет назад.

Настройтесь на это уникальное онлайн-выступление 1 октября. Посетите недавно отреставрированный коттедж Dove, полюбуйтесь красотой Грасмера и его живописными окрестностями и услышите стихи двух поэтов-лауреатов, которых вы никогда раньше не слышали. Эта прямая трансляция будет недоступна после мероприятия, поэтому обязательно забронируйте билет!

Онлайн-бронирование: https://wordsworth.org.uk/blog/events/simon-armitage-in-dove-cottage/

---

Dreaming Romantic Europe, Мастерская 3 «Романтические медиа»

В воскресенье, 28 июня 2020 года, члены Ассоциации европейских романтизмов собрались вместе на третьем заседании сети Dreaming Romantic Europe, финансируемой AHRC, под руководством профессора Института гуманитарных наук Никола Дж. Уотсон (Открытый университет) и профессора Катрионы Сет (Оксфордский университет). .Хотя семинар должен был быть проведен Джеффом Коутоном в коттедже Dove в Грасмере в честь 250-летия со дня рождения Уильяма Вордсворта, пандемия Covid-19 означала, что в этот первоначальный план пришлось внести некоторые изменения. Тем не менее, чтобы не устоять, организационный комитет переосмыслил семинар как цифровую конференцию, которая проводилась в Zoom, организованная Коутоном и Вордсвортом Грасмером.

Несмотря на то, что семинар, возможно, не принял первоначально предусмотренную форму, виртуальный формат имел оглушительный успех.Помимо того, что мы открыли регистрацию для аудиторов со всего мира, которые иначе не смогли бы присутствовать, цифровая природа встречи хорошо сочетается с темой семинара «Романтические медиа» и, в соответствии с RÊVE, виртуальная выставка в центре проекта дала захватывающее представление о потенциале цифровых проектов для объединения ученых-романтиков, работающих в университетах и ​​организациях, занимающихся наследием по всему миру.

Хотя мы физически не могли находиться в Dove Cottage, дом Вордсвортов пришел к нам, когда мы начали первый день семинара с видео-экскурсии по дому и саду, столь искусно проведенной Джеффом Каутоном, что мы почувствовали, что мы мог действительно быть там.Затем последовал теплый прием со стороны Уотсона и Сета, которые представили проект RÊVE, и главный вопрос семинара: «Какие средства массовой информации служат для материализации и / или передачи романтических идей и настроений по всей Европе?» Затем наши панели начали работу с первой из трех сессий, состоящих из десятиминутных разговоров об одном объекте, подходящем для демонстрации на виртуальной выставке. Первая сессия под председательством профессора Барбары Шафф была посвящена теме «Бумага». Ораторы обсуждали, как такие предметы, как письма и рукописи, передают романтизм не только через свое содержание, но и через материальность своей формы.После короткого перерыва и возможности для наших спикеров ответить на множество вопросов и присоединиться к оживленным беседам, происходящим в панели чата Zoom, мы вернулись на вторую половину дня. На втором заседании под председательством профессора Никола Ватсон были рассмотрены романтические «виды» — от гор и зданий до сцен, отраженных в зеркалах и запечатленных на обоях. Воскресенье завершилось виртуальными коктейлями, сопровождавшимися просмотром трех произведений искусства: «Комната Дороти» Луизы Энн Уилсон, «Разочарованный турист» Эллен Харви и каллиграфии Эдварда Уэйтса «Мир слишком много с нами» с чтением Джеффа Cowton.

Семинар возобновился в понедельник с нашей третьей группы под председательством профессора Кэролайн Бертонеш. Спикеры на третьей сессии обратились к романтической науке с докладами на тему «Звезды, камни и другие тела», в которых исследуются небесные и анатомические, одушевленные и неодушевленные тела. Наша предпоследняя сессия состояла из круглого стола под руководством доктора Салли Блэкберн-Дэниелс с Джеффом Коутоном (Вордсворт Грасмер) и доктором Анной Мерсер (Дом Китса) на RÊVE в музее. Коутон и Мерсер подумали о влиянии, которое проект оказал на их кураторскую и просветительскую практику, и о том, как RÊVE может предложить новые взгляды на музеи в будущем.Подводя итоги дня, Катриона Сет провела заключительное обсуждение семинара, открыв слово, чтобы пригласить спикеров и аудиторов поразмышлять о семинаре, R RomanticVE и романтических медиа, старых и новых.

В целом, семинар стал свидетельством потенциала медиа, материального и нематериального, физического и виртуального, для передачи идей как в эпоху романтизма, так и в настоящее время, а также для предложения того, как романтики на континенте и за его пределами могут все еще собираться, взаимодействовать и сотрудничать в эпоху Covid-19 и климатической чрезвычайной ситуации.И последнее, но не в последнюю очередь, мы хотели бы предложить нашу благодарность Джеффа Cowton и Вордсворта Грасмер за теплый прием виртуального, для всех, кто работал так трудно поставить конференцию вместе и переместить его в Интернете, и для всех наших спикеров и участников со всего мира кто бросил вызов технологиям и разнице во времени, чтобы опубликовать такие увлекательные, содержательные и продуктивные документы, вопросы и обсуждения.

Подробную информацию о программе можно найти здесь, а некоторые из основных моментов семинара можно найти в Твиттере под хэштегом #RanticMedia.

Вы также можете найти отчеты о семинаре 1 «Поглощение романтизма» и семинаре 2 «Романтическое авторство здесь и здесь.

---

Проект, финансируемый AHRC DREAMing Romantic Europe и RÊVE (Романтическая Европа: Виртуальная выставка)

Наш третий семинар по проекту должен был состояться в июне 2020 года в красивом Грасмере, Камбрия, в качестве гостей Вордсворта Траст, в связи с празднованием Вордсворта350 и открытием вновь представленного коттеджа Dove.В свете текущих обстоятельств мы перенесли это мероприятие в онлайн, и это означает, что у нас есть прекрасная возможность пригласить коллег со всего мира приехать и присоединиться к нам в воскресенье, 28 июня , и понедельник 29 июня 2020 года.

Кажется уместным, что это сотрудничество по созданию виртуальной выставки романтизма должно повлечь за собой виртуальное событие и способствовать тому, чтобы такая виртуальность так сильно резонировала с выбранной нами темой «медиа». Основной вопрос для приглашенных спикеров был: «Какие средства массовой информации служат для материализации и / или передачи романтических идей и настроений по всей Европе?» Их пригласили представить «выставку» на RÊVE.Спикерам было предложено подготовить 10-минутную презентацию, состоящую из одного изображения и сценария, содержащего около 1000 слов. Эта «выставка» может носить научный или творческий характер. Аудиторы сессий смогут участвовать в обсуждениях через панель чата, которую будет модерировать председатель сессии.

Ссылка на программу вы найдете ниже. Если вы хотите присутствовать на всех или каких-либо онлайн-сессиях, свяжитесь с ассистентом проекта Алисой Роудс ([email protected]), чтобы зарегистрировать свою заинтересованность и адрес электронной почты.

Посмотреть программу можно здесь.

---

Дополнительные цифровые ресурсы

Maison de Chateaubriand выпустили небольшой видеоролик для детей на французском языке, который можно посмотреть здесь:

https://drive.google.com/file/d/1DG83okqhmMnt47kSRz1gXQTf7ZJxyWJy/view

---

Вордсворт, 250

Вордсворт Грасмер составил подробную «виртуальную» программу мероприятий, приуроченных к празднованию 250-летия Вордсворта сегодня (7 апреля).Они будут исследовать, почему Вордсворт важен сегодня, что он может нам предложить и почему мы должны праздновать. Это будет смесь недавно заказанных видеороликов (с участием поэта-лауреата, председателя и директора организации Wordsworth Trust), а также видеороликов с их канала YouTube, демонстрирующих диапазон их работы. Также будут блоги и сообщения в социальных сетях — и, конечно же, много-много стихов. Присоединиться к празднованию можно по телефону:

.

Twitter.com/WordsworthGras (также @CuratorWT, @WTDirector и # Wordsworth350).

Instagram.com/WordsworthGrasmere

Facebook.com/WordsworthGrasmere

https://www.youtube.com/channel/UCJTqVHxULZXcJGeFfMkS-yQ

---

Интернет-ресурсы в романтизме

В дополнение к нашей Виртуальной выставке мы хотели бы выделить еще несколько замечательных романтических цифровых ресурсов:

Gesichter für das Romantik-Museum

Das Album der Maxe von Arnim — Souvenirs aus Rom. (Проект цифрового повествования)

Коллекция цифровых картин Goethehaus

Британская ассоциация романтических исследований также составила здесь список замечательных онлайн-ресурсов: http: // www.bars.ac.uk/blog/?p=2900.

---

Объявление о запуске коллекций в RÊVE

Мы рады объявить о запуске первой коллекции «Романтическое авторство» в рамках RÊVE («Романтическая Европа: виртуальная выставка»). Новая коллекция будет выпускаться каждый месяц, начиная с марта 2020 года.

Коллекции призваны объединить отдельные экспонаты из разных уголков Европы, чтобы облегчить продуктивные сопоставления и разговоры.Они предназначены для облегчения использования виртуальной выставки. Они также призваны служить моделью того, как пользователи могут сами создавать свои собственные коллекции из виртуальной выставки в более общем плане.

Каждая коллекция состоит из виртуальной витрины, содержащей от 6 до 12 экспонатов. Каждая витрина сопровождается кратким вступлением, предлагающим обзор коллекции и выбор экспонатов. Помимо основных представленных экспонатов, вы также найдете указатели на другие связанные экспонаты, проводимые в рамках RÊVE в целом.

---

Dreaming Romantic Europe, Workshop 2 «Романтическое авторство»

В пятницу, 18 октября 2019 года, членам Европейской ассоциации романтизмов посчастливилось собраться в прекрасном итальянском городе Равенна на вторую встречу сети Dreaming Romantic Europe, финансируемой AHRC, которую возглавили профессор PI, профессор Никола Дж. Со-I профессор Катриона Сет (Оксфордский университет). Семинар, который проходил в Antichi Chiostri Francescani, рядом с могилой Данте и в нескольких минутах ходьбы от дома лорда Байрона и Терезы Гиччоли в Равенне, был посвящен теме «Романтическое авторство.В течение двух дней делегаты изучали, как идеология и знаменитость романтического авторства поддерживалась, развивалась и передавалась объектами через динамичную серию разнообразных, оригинальных и наводящих на размышления презентаций. Мы были рады приветствовать спикеров, работающих в области науки и наследия по всей Европе, включая представителей Франции, Германии, Венгрии, Италии, Нидерландов, Польши, Швейцарии и Великобритании.

В пятницу участники начали день с ознакомления с проектом профессора Никола Ватсона, а затем совершили короткую прогулку к Палаццо Гвиччоли, дому графини Терезы Гвиччоли, где лорд Байрон жил между 1819 и 1821 годами.В этом здании также находится будущий музей Байрона, который в настоящее время строится. После завершения в музее будут размещены материалы о поэте, графине и их отношениях, а также другие галереи, посвященные истории Рисорджименто. Перед возвращением в Chiostri Francescani для проведения первого раунда презентаций делегатам была предложена эксклюзивная экскурсия по зданию под руководством профессора Диего Салья. Используя модель нашего успешного первого семинара в Maison de Chateaubriand, La Vallée-aux-Loups в ноябре 2018 года, дневные сессии проходили в формате десятиминутных бесед по одному объекту, подходящему для выставки в RÊVE.За этим последовала серия проницательных и проницательных статей, в которых исследуются как объекты романтизма, так и их роль в формировании известности тех, кто владеет, создает, использует или сталкивается с ними. Сгруппированные по пяти широким темам — «Размещение и смещение автора», «Авторитетное сходство в Европе», «Автор и потомство», «Контакт-реликвии и воображаемые беседы» и «Другие искусства», презентации были посвящены огромному количеству разнообразных предметов искусства. объекты. От предметов одежды и рукописей до балетов, зданий и утерянных предметов — ораторы исследовали как материальность, так и нематериальность европейских романтизмов.Делегаты смогли продолжить беседы за обедом во время семинара, о чем нужно было подумать после прекрасного первого дня.

Суббота началась с отличной группы переговоров, которые вместе представили коллекцию предложенных выставок RÊVE, посвященных теме «Автор в / и пейзаж». Остальная часть утра была посвящена размышлениям о сотрудничестве, сообществах, коллекциях и возможностях развития виртуальной выставки в этих областях. Участники услышали о ряде интересных проектов и организаций, которые могут предоставить RÊVE будущих сотрудников и моделей, в том числе: Museo del Risorgimento, Болонья; Проект «Античное и романтическое небо в Европе»; проект «Швейцарская гостевая книга»; Дом-музей Китса; Немецкий романтический музей, Франкфурт; Дом Шатобриана; и фонд Вордсворта.Наконец, семинар завершился деятельностью по созданию коллекций, участники изучали галерею изображений с виртуальной выставки, которые были выставлены в комнате, прежде чем предлагать тематические коллекции, в которые можно было бы собрать предметы. Когда делегаты готовились к отъезду и максимально использовали оставшееся время в Равенне, группа размышляла о семинаре и RÊVE, записывая виртуальную аудио гостевую книгу отзывов на проект.

В целом семинар имел огромный успех, породив множество новых идей и подходов к объектам европейского романтизма.Мы хотели бы выразить благодарность всем, кто сделал это возможным благодаря их тяжелой работе, организациям и спонсорству, в частности Fondazione Cassa ди Risparmio ди Равенна, Erika Фаббри, Мюзо Байрон, профессор Диего Saglia и все наши участников, чьи экспонаты мы с нетерпением ждем возможности участвовать в RÊVE в ближайшем будущем.

---

Либеральные революции 1820 года и их влияние на литературную культуру CFP

УНИВЕРСИТЕТ МИНХО, БРАГА, ПОРТУГАЛИЯ, 29-30 июня 2020 г.

Организован Институтом искусств и гуманитарных наук, Центром гуманистических исследований (NETCult), совместно с Англо-латиноамериканской сетью горизонтов (AHH)

Воспользовавшись празднованием двухсотлетия либеральных революций, которые произошли в южной Европе (Португалия, Испания, Италия и Греция) около 1820 года, но отразились на других регионах и культурах, эта международная конференция призвана стать форумом для обсуждения последствий что эти революции повлияли на литературную культуру нескольких стран.Движущаяся республиканскими идеалами Французской и Американской революций, а также различными движениями за независимость и националистическими движениями, либеральная и конституционалистская волна, захлестнувшая несколько европейских стран (и их соответствующие колонии) в первые десятилетия XIX века, была направлена ​​на полное искоренение абсолютизм и феодализм, которые все еще преобладали в этих монархических странах, в конце наполеоновских вторжений. Таким образом, нам интересно проанализировать влияние, которое эти движения и поразительные события оказали на литературную культуру XIX века, особенно на произведения, которые тогда создавались в нескольких странах; но мы также заинтересованы в изучении решающей роли, которую сыграли многие писатели (на нескольких языках), некоторые из которых были в изгнании, в тех же движениях и событиях.Конечная цель конференции — найти в этом сближении различных переходных культур общие литературные течения или традиции строго либерального политического характера.
В контексте этого политического либерализма и его литературной культуры преобладание британской конституционной традиции и ее республиканская адаптация в результате Американской революции были выделены в качестве основных мотивов демократических революций, произошедших в Атлантическом мире. Тем не менее иберийские традиции свободы, а также литература, которая их поддерживает, в этом контексте обычно забываются.В частности, португальская революция 1820 года странным образом отсутствует во многих существующих исторических и литературных отчетах. Однако, если мы можем сказать, что положение Португалии в этом атлантическом контексте в начале девятнадцатого века было центральным, мы также можем сказать, что этот контекст является основным объяснительным ключом к пониманию мотивов португальской революции 1820 года. Из истории и в равной степени с литературной точки зрения, это можно рассматривать как процесс независимости, как отмену старого режима, как конституцию свободы и как основу португальской либеральной конституционной традиции.Но также и в качестве ответа на чрезвычайные международные вызовы, которые были наложены на независимость Португалии такими странами, как Франция, Великобритания, Испания и Бразилия. Короче говоря, португальская революция 1820 года, основной целью которой было основание новой либеральной Португалии, объединила либерализм и национализм наподобие Атлантических революций; и, что более важно, с этой коллективной манерой и целью привлекали и продвигали многих индивидуальных создателей.

Приветствуются бумажные предложения (для 20-минутных презентаций) по этой более общей теме и / или по следующим частным аспектам:

.Представления о либеральных революциях в литературной культуре того периода и более поздних периодов
. Роль периодических изданий и иллюстраций в (творческом) изображении либеральных восстаний
. Связь между либерализмом и романтическими движениями в европейском и неевропейском контексте
. Вопросы политической свободы и свободы литературного творчества, провозглашенные либеральными революциями
. Литературные места европейского и неевропейского либерализма: генезис, память, отдых
.Возникновение национальных литератур и вопросы национализма и независимости в период
гг. Легенды и мифы, связанные с романтическим либеральным восстанием, в том числе фигура героя (революционеры и мученики)
. Перспектива Другого — либеральные бунты в литературной культуре других стран
. Литературные образы беженцев и ссыльных в контексте либеральных революций и / или писателей в изгнании
. Литературные изображения тайных обществ в контексте либеральной борьбы (на примере Карбонарии)
.Либерализм и литературный жанр: значение исторического романа в изображении либеральных конфликтов; лирические и драматические роли в период
гг. Распространение или расширение литературной культуры в контексте либеральных революций; вопросы приема и перевода

ИНФОРМАЦИЯ:
Представление — тезисы (от 200 до 300 слов) с заголовками, ключевыми словами (5) и бионотами (100 слов) должны быть отправлены на следующий адрес электронной почты: [email protected].

Языки общения: португальский, английский, испанский, французский и итальянский

Предложения статей будут проанализированы и отобраны научным комитетом.По окончании конференции оргкомитет планирует провести рецензирование представленных текстов для публикации: в электронном формате и в виде книги (последнее по запросу).

ВАЖНЫЕ ДАТЫ:
Подача предложений: до 31 октября 2019 г.
Уведомление о принятии: до 31 декабря 2019 г.
Регистрация на конференцию (онлайн): до 31 января 2020 г.
Публикация программы (онлайн): 31 марта 2020 г.
Регистрация ( для участников): до 31 мая 2020 г.
Конференция: 29 и 30 июня 2020 г.

Для получения дополнительной информации посетите веб-сайт конференции: http: // cehum.ilch.uminho.pt/revolutions

---

Dreaming Romantic Europe at BARS, 25-28 июля 2019

В июле мы были рады представить Dreaming Romantic Europe и RÊVE на 16-й конференции Международной британской ассоциации романтических исследований (BARS) в Ноттингеме. В соответствии с темой конференции «Романтические факты и фантазии», мы представили две сессии, созванные профессором Никола Уотсон — панель «Мечтая о романтической Европе: факты и их фантазии» и соответствующий семинар ECR.

Наша первая сессия началась в четверг для переполненной публики. На панели была проведена серия микро-бесед, в которых семь старших исследователей романтизма представили свои исследования в форме выставки для RÊVE. Объекты располагались по всей Европе и варьировались от текстов и предметов домашнего обихода до зданий, которые могли их содержать, при этом в каждом выступлении использовалось одно изображение, чтобы вызвать более широкие дискуссии о материальности (или нематериальности) романтических предметов, их циркуляции и повествованиях о фактах или фантазии, которая могла бы быть построена вокруг них.В звездный список выступавших вошли: профессор Дейдре Шона Линч, которая познакомила нас с «Рукописным титульным листом транскрипции стихов Кита, 1828 год»; Профессор Эмма Клери, представившая «Циркулярную записку от Herries & Co.»; Профессор Энтони Мандал, изучавший «Офис Минерва Пресс, Лиденхолл»; Профессор Пенни Филдинг с «Маргарет Чалмерс и чашкой чая»; Профессор Соня Хофкош, которая рассказала о «Экране Байрона»; Профессор Диего Салья, который выступил с докладом о «Павильоне Уильяма Бекфорда»; и профессор Ян Хейвуд, завершивший работу «Картой Европейской Республики».Панель завершилась дискуссией, в ходе которой было обращено внимание на способы продуктивного, а иногда и неожиданного общения участников семи выступлений, а также рассмотрено, как объекты виртуальной выставки могут объединиться в коллекцию или коллекции.

делегатов BARS продолжили работу в воскресенье на нашем семинаре ECR «Мечтаем о романтической Европе». Первая половина семинара прошла в том же формате, что и в четверг, с презентациями Алисы Роудс на тему «Пенниворт мятежа, 1796 год»; Анн-Клер Мишу о «Ходатайстве о разрешении Роберту Ловеллу Эджворту остаться в Париже в 1803 году»; Д-р Тереза ​​Рачка-Езёрска о 40 стихах из «Пана Тадеуша» Мицкевича, подаренных Амброю Грабовскому за «Автографы выдающихся людей» »; и д-р Шарлотта Мэй о «Графине, подаренном Байрону Сэмюэлем Роджерсом».Вторая половина семинара включала обсуждение под руководством профессора Никола Ватсона проекта RÊVE в более широком смысле. Семинар вызвал плодотворные и содержательные беседы о методах регистрации взаимодействия посетителей с выставкой; способы включения RÊVE в обучение; а также возможности и проблемы, возникающие при представлении исследований в виде кратких биографий объектов, примером которых является выставка Уотсона «Лавандовая бутылка с водой Уильяма Каупера». Д-р Анна Мерсер и д-р Шарлотта Мэй также предоставили ценную информацию о проекте с точки зрения своей работы с организациями, занимающимися наследием.

Обсуждения также продолжились в Твиттере, где живые твиты наших панелей достигли аудитории более 12000 человек. Для меня было привилегией участвовать в такой замечательной конференции, и огромное спасибо организаторам BARS 2019, всем спикерам, участвовавшим в панелях. , и всех, кто пришел послушать и поделиться своими восторженными мыслями о проекте.

Мы с нетерпением ждем возможности разместить на сайте упомянутые выше экспонаты в ближайшие месяцы.

---

Мечтая о романтической Европе , Мастерская 1 «Поглощение романтизма»

В пятницу 9 ноября 2018 года члены Европейской ассоциации романтизмов (ERA) встретились на идиллической территории Maison de Chateaubriand в Ла Валле-о-Лу, недалеко от Парижа, на первом семинаре сети Dreaming Romantic Europe, финансируемой AHRC ( Профессор ИП Никола Дж. Уотсон, Открытый университет, Со-I профессор Катриона Сет, Оксфордский университет).Семинар под названием «Поглощение романтизма» собрал вместе ученых и специалистов по наследию со всей Европы, в том числе коллег из учреждений из Дании, Франции, Венгрии, Италии, Португалии и Великобритании, чтобы изучить ключевой вопрос: «Как современники конструировали себя». через объекты (в широком смысле) как потребители романтизма в течение двух дней стимулирующих и продуктивных презентаций и бесед.

После замечательной экскурсии по дому, в котором Франсуа-Рене де Шатобриан жил между 1807 и 1817 годами, и посещения нынешней выставки Дома Шатобриана «L’empire en boîtes», посвященной Наполеону Бонапарту, полдень начался с серии из десяти человек. -минутные статьи, каждая из которых содержит одно изображение и исследует культовый романтический объект.Инновационный формат презентаций, цель которого — внести вклад в «Романтическую Европу: виртуальная выставка» (RÊVE), имел огромный успех, позволив посетителям думать и говорить о европейских романтизмах по-новому и подходить к концепции романтического объекта со всех сторон. новые ракурсы. Разнообразный диапазон предложенных экспонатов и интерпретаций был особенно вдохновляющим: в статьях рассматривались предметы, от дорожных коробок, мебели, автоматов, произведений искусства и публикаций до гробниц и памятников, и даже деревьев, облаков и гор.Было решено, что формат полудня сделал первый день интересным, и по мере того, как вечер подходил к концу, разговоры продолжались на обратном пути в Париж.

В субботу утром дискуссии начались с множества заставляющих задуматься презентаций, отражающих развитие RÊVE, концепцию панъевропейской и виртуальной выставки, а также процесс написания и переосмысления романтизма с помощью кратких историй материала (или иногда несущественные) предметы.Презентации вызвали ряд оживленных и плодотворных дискуссий по таким темам, как: как проектировать, организовывать, отображать и направлять посетителей по коллекции; как представить проект новой аудитории, сообществам и сотрудникам; способность выставки устанавливать новые связи между объектами, их владельцами и их местонахождением; и способ, которым выставка позволяет нам оживить неодушевленные предметы с помощью историй, которые мы о них рассказываем. Обилие идей от всех участников продемонстрировало огромный потенциал, который выставка имеет для развития новых идей и подходов к романтизму, его изучению и распространению, и, как резюмировала Катриона Сет, установила «10 C» в центре проекта. : разговор, связи, комиссии, толпы, тираж, круги, категоризация, любопытство, сравнение и курирование.

Наконец, после встречи руководящей группы для обсуждения деталей второго семинара, который состоится в следующем году в Равенне, Италия, все, что осталось, — это поблагодарить Бернара Дегу, Веронику Мартин Бодуэн, Анн Судр, Пьера Теки и остальных участников. команде Maison de Chateaubriand за организацию и размещение в прямом эфире мероприятия, а также всем участникам и спонсорам за их энтузиазм.

---

Dreaming Romantic Europe Network AHRC Gr ant

ERA рада сообщить, что проект Dreaming Romantic Europe финансируется сетевым грантом AHRC с 1 сентября 2018 года по 31 июля 2020 года.Проект, инициированный в рамках сети ERA, проект (профессор PI Никола Дж. Уотсон, Открытый университет, со-I профессор Катриона Сет, Оксфордский университет) проведет три семинара в Париже (совместно с Maison Chateaubriand), Равенне (с Museo Byron ) и Grasmere (с Dove Cottage) с целью развития и осмысления RÊVE (Романтическая Европа: Виртуальная выставка) как интеллектуального предприятия, так и педагогического ресурса и модели.

---

Репутация, наследие, будущее: Джейн Остин, Жермен де Сталь и их современники, 1817-2017 гг. (Библиотека Chawton House, Хэмпшир, 13-15 июля 2017 г.) Франсуа Жерар (1770–1837), «Портрет мадам де Сталь» (ок.1810 г.). Изображение с Wikimedia Commons.

Основные докладчики : Бенджамин Колберт, Университет Вулверхэмптона; Элисон Финч, Кембриджский университет; Дейдре Линч, Гарвардский университет.

Призыв документов : в июле 1817 года погибло две смерти — Джейн Остин, английской писательницы, добившейся солидного, но относительно скромного успеха, и Жермен де Сталь, давней суперзвезды общеевропейской интеллектуальной, политической и литературной жизни. За прошедшие с тех пор два столетия относительная репутация этих двух писателей изменилась таким образом, что удивило бы их современников, почитателей и критиков.Этот совместный юбилей предоставляет уникальную возможность собрать ученых вместе, чтобы поразмышлять о связях, преемственности и контрастах между карьерой этих двух писателей как в их жизни, так и после, а также подумать о том, как в Европе и за ее пределами литературная репутация растет и падает. писательниц восемнадцатого века и романтического периода в целом.

Организаторы приглашают к подаче 20 минутных докладов. Темы могут включать, но не ограничиваются:

• Связи и преемственность между Остен и Стэлем (включая, например, знакомство Остин с трудами Стэля и наоборот, или их отношения с фирмой, которая их опубликовала, Джоном Мюрреем)
• Репутация и прием женщин-писателей в Европе и за ее пределами, как при их жизни, так и впоследствии
• Современные и последующие модели для писательницы, мыслителя и гения
• Празднование женщин-писательниц, включая портреты, биографии, славу связанного места, памятные мероприятия
• Продажа, импорт, экспорт, перевод, сокращение, извлечение, иллюстрация, адаптация произведений женщин-писательниц от их жизни до наших дней
• Отголоски, влияние и повторения, особенно тех женщин-писателей, которых в Европе и Америке называют «другими» Остенами и Стэлами
• Изменение относительного положения этих писателей по отношению (например) к представлениям о центре и периферии, космополитическом и национальном, иерархии жанров
• Будущее чтения и обучения женщин письму периода
• Другие годовщины, связанные с женщинами-писателями, приходящимися на 1817 год (например, определяющее карьеру издание в Лондоне и Париже Сиднея Оуэнсона / Lady Morgan’s France ) .

Организационный комитет : д-р Джиллиан Доу (исполнительный директор библиотеки Chawton House и доцент кафедры английского языка Саутгемптонского университета) [[email protected]]; Профессор Катриона Сет (профессор французской литературы им. Маршала Фоша, Колледж Всех Душ, Оксфордский университет) [[email protected]]; Профессор Никола Дж. Уотсон (профессор английской литературы, Открытый университет) [[email protected]].

---

Уход в романтическую вселенную: Август Вильгельм Шлегель (Freies Deutsches Hochstift — Франкфуртский музей Гете, 5 сентября — 12 ноября 2017 г.)

5 сентября ^-е 2017 отмечает 250-летие одного из центральных персонажей немецкого и европейского романтизма: писателя, переводчика и филолога Августа Вильгельма Шлегеля (1767–1845).Он был самым космополитическим из немецких романтиков, «универсальным поэтом» и «универсальным ученым», чья жажда знаний простиралась далеко за пределы литературных аспектов. Привыкший пересекать культурные, художественные и научные границы, он всегда искал различия в своих путешествиях, чтобы найти точки соприкосновения между европейской и индийской культурой. С 1804 по 1817 год он жил вместе с Жермен де Сталь, выступая в качестве учителя для ее детей, а также собеседника и консультанта по вопросам немецкой, французской и европейской культуры.В процессе он принес в Европу идеи немецкого романтизма.

Как никто другой из его современников, Август Вильгельм Шлегель выступал посредником между культурами: его переводы великих произведений мировой литературы на разные языки, такие как английский, испанский, итальянский и португальский, по-прежнему пользуются большим уважением, особенно его переводы Шекспира, которые являются образцовыми. даже по сегодняшним меркам.

Долгое время недооценивали выдающееся значение Августа Вильгельма Шлегеля для немецкого и европейского романтизма.Лишь недавно этот новаторский и разносторонний автор и интеллектуал мог быть полностью открыт заново, работая с свидетельствами его жизни и работ, многие из которых можно найти в коллекции Freies Deutsches Hochstift.

No related posts.